– Благодаря тебе я осознала, как часто принимала сестер как должное. Насколько
Она определенно обезумела.
– От твоих сестер остались одни только кости. – Наверняка он этого, впрочем, не знал. В хаосе Новой зари тела Анали́з и Эловин затерялись. Все полагали, что трупы кто-то украл и осквернил или что их швырнули в одну из общих могил, выкопанных для ведьм, убитых во время революции.
– Ох, Гидеон. – Крессида рассмеялась. – Думаешь, я бы позволила своим сестрам сгнить? – Она покачала головой, и светлые волосы рассыпались по плечам подобно снегу. – Я спрятала их тела в безопасном месте. Два года я хранила их с помощью магии.
– Это невозможно.
Вот только речь шла о Крессиде Роузблад. Гидеон точно знал, на что она способна.
– Для воскрешения требуется всего-навсего жертвоприношение близкого родственника, того, кто связан с покойными прочными кровными узами. – Она склонила голову к плечу и сощурилась. – Я такое во сне могу сделать.
– Вся твоя семья мертва, – заметил Гидеон. – У тебя не осталось родни.
– О, оказывается, осталось.
Он нахмурился.
– Давно потерянный ребенок. Не знаю, брат или сестра. – Она улыбнулась. – К несчастью, никак не удается узнать, кто это и где находится. Ни одна из прорицательниц, которые на меня работают, не видит этого ребенка. Кто-то скрыл его древним заклинанием, и пока оно действует.
Страх свинцом сдавил грудь. Крессида – одно дело. Она может вернуть себе трон, но удержать его в одиночестве будет непросто. После очисток численность ведьм радикальным образом сократилась. Люди помнили тиранию, царившую при прежнем режиме, и не будут в восторге от ее возвращения. Крессиде придется положиться на силу и страх – вот для чего ей нужна была армия Сорена.
Эловин и Анали́з были куда могущественнее и куда злее остальных Роузбладов. Они пытали мать Гидеона, из-за них его родители были мертвы. Если Крессида сумеет их воскресить, все три королевы-ведьмы вернутся. Вместе они положат конец Новой республике.
– Но довольно об этом. – Крессида схватила Гидеона за лацканы куртки и с силой стащила ее с плеч вместе с рубахой, не отрываясь от клейма у него на груди.