Она делает глоток вина, а затем переводит на меня пристальный взгляд:
– Ты любишь Аргена?
Вопрос словно молния разрезает воздух. Я застываю, чувствуя, как сердце пропускает удар.
– Что за вопросы ты задаёшь? – резко прерывает тишину Ауст.
– С чего такая паника? – невинно отвечает Меррел. – Это совершенно безобидный вопрос.
Чувствую, как внимание всех сосредотачивается на мне. Я опускаю глаза, ощущая, как к горлу подступает неприятное чувство.
Что за абсурд? Аргену всегда было плевать на меня.
Но воспоминания о его взгляде вспыхивают в моей памяти, вызывая смущение, которое я никак не могу объяснить.
– Любовь в этом мире ничего не решает, – произносит Ауст резко, словно отсекая дальнейшие разговоры.
Меррел, приподняв бровь, смотрит на него с любопытством:
– Ты так уверенно об этом говоришь. Любил ли ты свою жену, Ауст?
Эти слова заглушают весь шум вокруг. Все замолкают, словно слова Меррел ударяют их по лицу. Ауст усмехается, но его глаза полны угрозы.
– Я очень люблю свою семью. Особенно сына. Он – единственное, что у меня осталось, – отвечает он холодно, но твёрдо. – Думаю, на сегодня достаточно дискуссий.
Гай согласно кивает:
– Ты прав.
Но я замечаю, как его взгляд задерживается на мне.
– Мне нужно ехать по делам Совета. Мы поговорим позже, когда вы с Аргеном назначите дату свадьбы.
– Папа, но… – начинаю я, но он уже отворачивается.
Я смотрю ему вслед, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли.