Слова матери остались в его разуме, наполняя сердце странным щемящим теплом.

И затем он вспомнил ещё один момент – неожиданно связанный с теми же словами. Это был один из тех редких вечеров, когда они всей семьёй отправились в горы. Снег шёл крупными хлопьями, укрывая всё вокруг пушистым ковром. Он, маленький мальчик, с трудом шёл по глубоким сугробам, но в какой-то момент его отец, всегда холодный и строгий, поднял его на руки.

– Не бойся, – сказал Ауст, его голос был мягким, почти нежным. – Я рядом с тобой.

Они строили снежную крепость. Ауст улыбался, смеялся, словно стал совсем другим человеком. Тёплый. Человечный. Это был один из тех редких моментов, когда Арген действительно почувствовал себя любимым и защищённым.

И вот теперь, когда он смотрел, как отец умирает, это воспоминание неожиданно всплыло в памяти. Теперь в глазах Аргена появились слёзы. Он не жалел Ауста. В этом не было прощения или сострадания. Он плакал, потому что осознал: тот момент в горах был единственным, когда Ауст по-настоящему был ему отцом. Единственный момент, когда он дал своему сыну почувствовать себя любимым.

Эта истина ранила сильнее, чем что-либо ещё.

Продолжение следует…

Запись из дневника Илиана

85-й год ЭВ

Сегодня мама снова заставила повторять клятвы рода. Я знаю каждое слово наизусть, но она говорит, что недостаточно просто произнести их, нужно понять их сердцем. А как понять, если ты ещё ребёнок?

Арман стоял в углу, притихший, но я чувствовал его взгляд. Ему никогда не нужно читать клятвы или учить истории наших предков. Он завидует мне. Я вижу это. Но разве брат понимает, что я завидую ему ещё больше? Когда уроки закончились, мы играли в саду, и он толкнул меня так сильно, что я упал в траву. В его глазах было что-то вроде триумфа, как будто это маленькое поражение дало ему повод чувствовать себя победителем.

Я не сердился. Не сказал ничего. Просто улыбнулся, потому что знал: ему это нужно больше, чем мне.

Запись из дневника Армана

85-й год ЭВ

Иллиан снова был в центре внимания. Мама учила его клятвам, заставляла повторять их раз за разом, пока он не начал задыхаться от усталости. Я стоял в стороне, как всегда. Иногда мне кажется, что все забывают, что я тоже здесь. Я тоже сын рода Солнца. Когда урок закончился, мы пошли в сад. Я хотел проверить, помнит ли он, как играть, или он стал слишком серьёзным для этого. Толкнул его – не сильно, просто чтобы напомнить, что он не такой идеальный, как все думают.