– Что ты делаешь, Лисса?! – воскликнула Нова, её глаза вспыхнули гневом.

– Дочка… – только и смогла произнести Индис, её тело тряслось от рыданий.

Но Лисса не отступила. Сжав кулаки, она гордо выпрямилась, её взгляд метнул молнии в Нову.

– Не подходи ко мне! – голос звенел, как натянутая струна.

– Я не знаю, что ты сделала с Аустом, и знать не хочу. Но я не позволю тебе убить мою мать.

Ригель

Когда я открываю глаза, мир вокруг кажется сном, где всё потеряло чёткость. Фигуры расплываются, цвета сливаются, и только глухой шум в ушах напоминает, что я всё ещё жива. Голова раскалывается так, что любая мысль становится пыткой.

Кто-то подхватывает меня на руки, усаживает в угол комнаты. Его прикосновение тёплое и бережное, словно он боится сломать меня ещё сильнее. В голове шумит, но сквозь глухоту я различаю голос. Тихий, ровный, сдержанный, но каждая его нота отзывается в сердце тревожным эхом.

– Ригель, будь здесь и сиди тихо.

– Феникс… – зову я, едва осознавая его присутствие.

Он наклоняется ближе, и его губы касаются моих. Поцелуй – короткий, хмельной, полный отчаяния. В нём больше боли, чем утешения, больше гнева, чем нежности. В этом поцелуе – страх брата за меня, его ненависть к тому, кто это сделал, и решимость.

– Ауст за это ответит… – обещает он мне на ухо. Его голос больше не кажется знакомым – в нём звучит нечто новое, тёмное и пугающее. Решимость и жажда мести.

Когда я наконец открываю глаза, мир постепенно обретает форму. Сквозь пелену боли вижу, как Феникс становится за спиной Ауста, его движения изящны и опасны. В руках брата сверкают два клинка, а взгляд пылает кровавым огнём.

– Кто же к нам пожаловал… – голос Ауста, наполненный ядовитой насмешкой, режет воздух. – Неудавшийся друг моего никчёмного сына. Жаль, что ты тогда не умер.

– Ауст… Скучал по мне? – голос Феникса, тягучий и опасный, словно зыбучие пески. Он заставляет всех вокруг замереть. Даже Арген, разбитый и истощённый, не сводит с него взгляда.

Ауст усмехается, будто уверенный в своей неуязвимости.

– У тебя не хватит духа меня убить, – бросает он. – Ты слабее Аргена. Даже ему сложно мне противостоять.

– Может быть, – Феникс слегка склоняет голову, в его улыбке нет ни тени доброты. – Но я никогда не сдерживал себя моральными нормами, как он.

Феникс бьёт в сгиб ноги Ауста, заставляя его упасть на колени. Тот кричит от боли, но его взгляд по-прежнему полон ярости.