Я помню это имя. Но не помню, как она выглядела. Хотя знаю, что именно она должна была отнести меня тогда к аббату Режану.

– Она… герой?

– Не совсем. Она сказала, что почти не чувствует в себе силы. Но слышать героев она, скорее всего, может. – Лу смеется. – Она рассказала нам несколько историй из прошлого. О тебе и о твоей силе.

Я киваю, но не хочу углубляться в воспоминания о своем детстве. Они больше не определяют меня.

– Архангел… Ты его любишь?

Я слежу за ее взглядом: Марви сидит в углу с Филиппом и Ремиэлем и, очевидно, рассказывает им план действий, а Ремиэль старательно отворачивается, по-видимому просто желая насладиться покоем, пока он есть.

– Я спрашиваю, – снова начинает она, когда я не сразу отвечаю, – потому что ты стала другой. Раньше я думала, что ты влюблена в Лирана. И я могла это понять. Но я всегда знала, что в нем есть темная сторона.

– Если честно, я тоже это знала, – бормочу я, вспоминая о черных венах, проступающих у него под кожей, когда он не мог контролировать гнев. И о том, что тогда сказал Арк в парке. Что у него слабость к героям, и он тащит их к себе в постель. Кроме того, меня уже тогда неприятно поразило равнодушие, с которым он воспринял то, что его брат Ка одержим. Было бесчисленное множество признаков его двуличия. Особенно по отношению ко мне. Но, наверное, я просто не хотела этого замечать.

Я перевожу взгляд на Марви. Смотрю на его взъерошенные темные волосы и зеленые глаза. На его улыбку, когда Эсп и Филипп держат его рядом со смеющейся Серрой, чтобы Ремиэль мог влить ему в рот какую-то коричневатую жидкость. На его мускулистые руки и слегка выступающие вены. Вижу его силу, он столько раз спасал меня от пропасти. Он научил меня расти, а не падать и сдаваться.

– Да, я люблю его.

Наши взгляды встречаются. Он выглядит почти испуганным. Тогда я вижу улыбку, исходящую из самой его души. Возможно, кто-то, кто его не знает, даже не поймет этого. А я понимаю. И даже чувствую.

– Я рада. А еще ты теперь станешь тетей.

Она хватает мою руку и кладет ее на свой круглый живот. Странно. Любые прикосновения всегда были для меня непривычны. Но это больше, чем просто объятие или проявление привязанности. Это чистое доверие. Обещание, что у меня будет семья.

– Спасибо, – шепчу я, и с каждым вдохом чувствую, как в меня словно вливается счастье.

Когда я вместе с Серрой выхожу из палатки, чтобы перекусить, то принимаюсь разглядывать потемневшее небо. Словно сумею там прочитать свое будущее. Увидеть Царство Небесное. Хотя мне это и не суждено.

– Чем все это закончится? – спрашивает Серра, хватает два пирожка, протягивает один мне, и мы продолжаем прогуливаться по длинной набережной.