– Вижу. Пусть пока в сапоге полежит. Как встанешь, тогда рассчитаемся.

Исхудавшая рука накрыла мою ладонь с побрякушками.

– Что-то… стряслось у тебя, сестренка.

Не вопрос, утверждение. Я покачала головой:

– Ну, Рохар. С тобой стряслось кое-что посерьезнее.

– Со мной… – Ухмылка. Печальная, усталая. Не злая. – Со мной ничего особенного… не стряслось. Подельник подставил… друган. – Лискиец дернул плечом, я предостерегающе зашипела: незачем раньше времени рану тревожить. – Это все ерунда. Не раз уж бывало. Я ведь тоже… не сахар. Я тебе… вот что скажу. – Он потянул меня за рукав, я нагнулась. – Пока нас с тобой Боженька к себе не прибрал, сестренка… нужны мы тут. Не себе, так другим. Слышишь? Я это точно знаю. Всегда найдется тот, кому ты нужен. Всегда.

* * *

Эта незримая тропинка, эфирная струна, протянулась между нами не сегодня и не вчера. Я давно ее чувствовала, но, пожалуй, только сейчас совершенно сознательно коснулась мысленным зовом – и услышала отклик. Там, за милями спутанных дорог, за лесистыми холмами, за болотами – и прямо тут, в полутемной пещерке внутреннего моего мирка, отозвался тот, кем я однажды… какое «однажды»! несколько раз!.. была. О да, я была им – чуть-чуть им, полу-им, на две трети им и полностью им. От кончика носа до кончика хвоста.

Тебе не страшно?

«Нет. А тебе?»

Страшновато, признаться. Ты храбрее меня. Может быть, из-за недостатка знаний, может, ты по природе такой смелый человечек. Вероятно, это и есть та замечательная способность, которую углядел в тебе Геро Экель. Она держит тебя воедино, не позволяет ни размыть, ни расточить, с какой стихией ты ни соединялась бы. Ты даже не представляешь себе, как это страшно – исчезнуть.

«Еще как представляю! Но здесь же совсем другое. Я знаю, ты не причинишь мне зла».

Ты так мне доверяешь? Я ведь могу выпить тебя одним глотком, как перепелиное яичко.

«Эрайн… – я улыбнулась с закрытыми глазами. – Я все-таки рискну».

Тьма тебя побери!

Пауза. Потом: