– Лакс!

Голос Джеймисона выбил воздух из моих легких, словно я сорвалась с трапеции и приземлилась на спину. Оцепенев, я уставилась на его непослушные волосы, помятую рубашку, темные круги под потухшими глазами.

– Что ты тут делаешь? – Я втащила его в пространство между двумя дощатыми декорациями. Трудно было злиться, когда каждая моя клеточка радовалась его появлению.

Он опустил глаза на мою руку, сжимавшую его локоть, и улыбнулся. Я отступила на шаг. Он должен быть очень далеко отсюда. Там, где ему ничего не грозит.

– Тебе нужно уйти.

Время на исходе. Мне пора на мостик. Опоздаю хоть на секунду – и Дьюи сразу заинтересуется, почему я пропустила свой выход.

Его синие глаза твердо встретили мой взгляд:

– Я не позволю тебе пожертвовать собой ради меня.

– Тебе надо уйти, – взмолилась я. – Дьюи расставил своих охранников по всему театру. Они убьют тебя на месте.

Джеймисон осмотрел мой запачканный кровью костюм и остановил взгляд на обручальном кольце.

– Тебе нельзя выходить за него. Это он устроил пожар. Это он стоит за тем нападением в переулке. Он все лето пытается разлучить нас.

«Гораздо дольше», – отчаянно рвалось у меня с языка.

Зрители ахнули, Колетт и Милли исполнили какой-то особенно сложный трюк. Подходило время моего прыжка.

Я отвернулась. Голова весила сотню тонн.

– Джеймисон, не надо меня спасать. Я сама так захотела.

– Не верю.

Его светонить переливалась в моих руках. Надо только пустить туда капельку магии, совсем чуть-чуть, чтобы усилить затянувшиеся сомнения. Укрепить в нем нерешительность, которую он сумел побороть, вернувшись на Шарман и позабыв о том, как я растоптала все его надежды.

Прогнать его было правильным решением. Но где, в какой вселенной считалось правильным снова и снова разбивать сердце хорошему человеку?

– Я выйду за него, и ты и моя семья будете в безопасности… – На этих словах мой голос дрогнул, и Джеймисон обнял меня. Я не нашла в себе сил снова оттолкнуть его.

– Лакс, никто не в безопасности. – Его голос был тих, сердце размеренно билось рядом с моим. – Это жестокая правда: что бы ты ни делала, никто больше не будет в полной безопасности.