Он сделал особый акцент на слове «они», и в который раз мне показалось, что Эрик Стром говорит много меньше, чем имеет в виду.
– Это грустно.
– Да. Грустно. – Он слегка стукнул своей кружкой по моей. – Некоторые заводят детей после окончания службы и реабилитации. Рискованно… Но ребёнок – всегда рискованно, так?
– Да. Наверное. В моей семье к этому относились проще.
– Я заметил. Ты общаешься с ними?
– Да, конечно. Сёстры пишут мне каждую неделю, и мама тоже.
Он не спросил про отца и брата – хотя, я уверена, прекрасно помнил об их существовании.
– Скучаешь по ним?
– Да. Очень. – Взрыв хохота на особенно громком припеве заглушил мои слова, и Строму пришлось придвинуться ближе.
– Может, ты скоро увидишься с ними. После годового расчёта лучших препараторов поощряют. Иногда – выписывают несколько членов семьи в столицу. Для начала – в гости, на время. Можно будет подать заявку.
Я молчала, и многоголосый рык припева гремел у меня в ушах.
«
– Вы… Будете со мной работать?
– Да. И, если и ты не передумала, собираюсь подать заявку на операцию на ближайшее время. Мои показатели слегка упали в последнее время, но вдвоём мы это быстро исправим. Обещаю, что на первых порах буду делать всё для того, чтобы тебе было легче. Будем участвовать в коллективных охотах. И брать снитиров попроще.
«