Ветка дерева стукнула в стекло от порыва ветра, и Миссе подпрыгнула от неожиданности. Ей показалось, что в животе у неё что-то шевельнулось – конечно же, только самовнушение, на таком раннем сроке там ничего не могло шевелиться.

У людей. А у препараторов?

Миссе плотно закрыла глаза, запрокинула голову, не чувствуя, как слезы катятся по лицу одна за другой. Чужие слёзы на чужих щеках. Грязные полосы отчуждения.

«Моя маленькая жена».

Голос Лери спасительно, нежно прозвучал в её памяти, и Миссе вытерла слёзы. Осторожно, будто не к своему, она прикоснулась к животу. Он показался ей более тёплым, чем обычно, но в остальном – живот как живот.

Впервые она позволила себе представить ребёнка – крохотные ручки и ножки, красные пяточки, бессмысленный взгляд, пушок на большой голове, улыбчивый рот, нежные пальчики. Представила, как Лери берёт на руки ребёнка – их ребёнка – и улыбается.

Представила радость мамы, нянчащей внука – она ведь, наверно, рассталась с надеждой на это, отправив дочь в столицу.

– Даже если ты права, – сказала Миссе темноте, затаившейся в складках скомканного одеяла, – даже если он не будет рад этому, это и его ребёнок тоже. Он должен знать. Должен иметь право решить… Вместе со мной.

На это темноте нечего было возразить, и Миссе принялась одеваться – торопливо, чтобы не дать себе передумать. Она выбрала лиловое платье – одним из первых купленное ею в Химмельборге, то самое, что было на ней в их первую встречу, и прозрачную накидку, отделанную белым пером, купленную Лери для неё пару месяцев назад.

Провела щёткой по волосам, тщательно умылась, расплела и перевязала мелкие спутанные косички, оставив волосы свободно лежать по плечам. Так Лери нравилось больше всего.

«Как расплавленный мёд, который я любил есть в детстве».

А теперь он съел её.

Это была чужая, неприятная мысль, мысль ни к чему, и Миссе прогнала её прочь.

Она прокралась мимо общей комнаты на цыпочках – сейчас ей не хотелось видеть кого-то – особенно Сорту – а судя по чёрному плащу Строма, висевшему в прихожей, Сорта была где-то недалеко. Действительно – её собственный плащ выглядывал из-под Стромова, как будто следил из засады.

Обувшись, Миссе выскользнула в сад и поспешила в сторону их с Лери маленького убежища. Она шла быстро, надеясь, что энергия движения придаст ей уверенность – уверенность, которой она на самом деле вовсе не чувствовала.

Она уже подходила к знакомому дому, когда проклятая темнота снова дала о себе знать – видно, уцепилась за лодыжку и отправилась вместе с ней в отвороте сапожка или складке платья.