– Как вкусно! Это что же, креветки? Мои родители тоже их обожают. На матушкин день рождения их обязательно подают с пряными травами и чесноком. Омилия, взять вам несколько?

«Омилия».

Интересно, эта фривольность объясняется тем, что Дерек достаточно глуп, чтобы принимать её отстраненность за благосклонность, или тем, что мать успела наговорить ему чего-то? Следовало бы хорошенько влепить ему, сказать что-то такое, после чего самодовольная улыбка мигом сбежала бы с его губ, а пальцы перестали бы придерживать её локоть так, словно его отец уже оплатил её и получил от Кораделы чек.

Но почему-то сегодня она чувствовала себя особенно грустно и одиноко – может, потому, что она слишком давно не говорила ни со Стромом, ни с Биркером.

Может, потому, что именно сегодня она как-то особенно остро ощущала: ловушка захлопывается, и она не знает, как этого избежать.

– Мне дурно. Я пойду на веранду, подышать.

– Вы позволите…

– Нет, не позволю, – отрезала она и добавила чуть мягче. – Мне нужна помощь служанки. Вон она, у колонны. Я скоро вернусь к вам. Полакомьтесь пока – здесь ещё десятки блюд, которые вы умудрились до сих пор не почтить своим вниманием.

Она ушла слишком быстро, чтобы расслышать, что именно он промямлил в ответ. У колонны и вправду стояла Ведела, уже приседающая в неглубоком поклоне.

– Госпожа…

– Проводи меня на веранду. А потом возвращайся в синий зал, только так, чтобы Раллеми тебя не заметил. Я хочу побыть одна.

Ведела кивнула. Они уже не раз проворачивали этот трюк. Пресветлой кьертанской наследнице не полагалось ходить без сопровождения, но имелись способы обойти запрет – если действовать осторожно и не привлекать внимания.

Многое можно делать не по правилам, если не привлекать внимания.

Идя за Веделой по коридору между людьми, приседавшими и умолкавшими при взгляде на неё, Омилия думала, что очень скоро её жизнь станет такой окончательно. Застынет, как бедолага во льдах Стужи. Она станет повторением матери – умной женой, умеющей всё делать по-своему, при дурне муже, который вечно будет пытаться показать ей её место.

Должно быть, Корадела хочет для неё именно этого. Но если у матери всё получится, в конце именно она, а не муж, сядет на верхний трон и будет принимать главные решения.

Одного мать не понимала: неважно, на каком троне сидишь – несвободна ты одинаково.

Веранду тоже украсили для бала. Остролист, душно и пряно пахнущий, с синими твердыми лепестками в окружении хвои, повсюду. Огоньки валовых фонариков. По углам – фонтаны с огненным пуншем и чаши с водой, на которой пляшут красные яблоки и лодочки с конфетами.