– Вчера. То есть… Я начала догадываться раньше, что-то вертелось в голове. Но вчера ночью поняла окончательно.

– Ты подслушивала. – Он не спрашивал, но она кивнула.

– Это вышло не нарочно. Но я бы так… Вот. – Она встала, порылась в стопке книг и положила на стол ту самую тетрадь с каракулями. – Мой друг… Тот, о котором я рассказывала. Он вёл дневник. Я не разобралась до конца, но мне кажется… – Хальсон запнулась, – что Стужа… Говорила с ним. Я понимаю, звучит странно, ведь он был только ребёнком… Но он всё время пишет о каких-то координатах. В его записях повторяется знак, – она открыла тетрадь в середине, и Стром увидел его – круг, разбитый молнией. – И такой же знак…

– Ты рылась в моих вещах?

– Это вышло…

– Не нарочно, я понял. Многовато «не нарочно», не находишь? – Но он не злился. Отчего-то вместо этого он почувствовал облегчение.

– Она и с тобой говорит, так? Стужа.

– Надеюсь, ты ни с кем об этом не говорила? Не хотелось бы, чтобы мою охотницу сочли умалишённой.

– Я ни с кем об этом не говорила. И не стану – даже если ты велишь мне уйти.

– Но ты уходить не хочешь.

– Да. Не хочу. Я думаю, мы могли бы помочь друг другу… Дневник Гасси – и ты. Разве это может быть простым совпадением? Я думаю… Мы могли бы найти его вместе.

– Это может быть опасно. Ты это понимаешь? Олке – и проблемы с его отделом – детский лепет по сравнению с тем, с чем мы можем столкнуться там… Если действительно его найдём. Раз тебе известна легенда о Сердце… Ты знаешь и о том, кто его охраняет.

– Дьяволы, – прошептала она. – Но мне всегда казалось, что это метафора.

– Только если и Сердце – метафора.

– Олке тоже знает? Или догадывается?

Эрик хмыкнул:

– Вот уж нет. Олке расследует дело о контрабанде – и ничего больше его не заботит.

– Контрабанда… Связана с Сердцем Стужи?

– Сердце Стужи всё ещё может оказаться легендой. И если это так – что ж, оно – не единственный способ изменить правила игры, который я рассматриваю… Но ты обещала не интересоваться подробностями. И если ты действительно хочешь остаться со мной, Хальсон… Ты должна поклясться, что не будешь пытаться забегать вперёд, выяснять что-то, что я пока не готов тебе рассказать. Если узнаю хоть об одной такой попытке – нашему уговору конец.

– Уговору, – повторила она, и её голос наконец дрогнул. – Значит, ты разрешишь мне остаться? И искать вместе с тобой?