Его брови разглаживаются, и на смену по-королевски твердо сжатым губам приходит уже знакомая улыбка.

– Это неважно, – поспешно заверяю я.

– Вэна, я удалюсь на несколько часов. Позовите меня, если возникнет что-нибудь срочное. Но все незначительные вопросы в мое отсутствие решай сама, я разрешаю.

– Ты и вправду не обязан, – протестую я, хотя и не слишком настойчиво. Мне отчаянно хочется, чтобы он сейчас ушел со мной, и от этого я испытываю легкое чувство вины.

Не обращая внимания на возражения, Дэвиен берет меня за руку.

– Орен, есть комната, в которой мы с леди Катрией могли бы отдохнуть?

– Конечно, – с улыбкой склоняет голову Орен. – Разыскивая старые реликвии Авинессов, мы наткнулись на неиспользуемую спальню для гостей. Вас проводить?

– Да, будь добр.

– Дэвиен, ты им нужен. Я могу просто прилечь на часок и…

Прерывая мои возражения, он подхватывает меня на руки и прижимает к себе. А я замечаю любопытные взгляды, которыми нас провожают придворные, задержавшиеся в главном зале, чтобы понаблюдать, как осваивается их новый король. Интересно, что они обо мне думают? Наверняка уже мысленно окрестили меня человеческой любовницей короля.

– Не ты одна хочешь украсть минутку только для нас двоих, – хитро улыбается Дэвиен, игнорируя мою нерешительность, и вслед за Ореном выходит из главного зала.

Когда мы в прошлый раз с Рафом искали здесь путь, то шли по коридору вправо. Теперь же Орен сворачивает налево. Нам то и дело попадаются голые участки стен, на которых, судя по всему, прежде висели гобелены Болтова. Часть проплешин уже закрыли новыми произведениями искусства, другие еще ждут своей очереди.

Орен открывает дверь, демонстрируя нам уютную спальню.

– Подойдет?

– Великолепно. Проследи, чтобы нас не беспокоили. Разве что возникнет что-то срочное.

– Конечно. – Поклонившись, Орен закрывает дверь.

А я мгновенно осознаю, что сейчас мы совсем одни. Все еще держа меня на руках, Дэвиен застывает в центре комнаты. Я же просто смотрю ему в глаза, отчетливо ощущая сквозь рваную рубашку каждое биение его сердца.

Все так же не говоря ни слова, Дэвиен несет меня к кровати и укладывает на покрывала.

Нам нет нужды разговаривать – иначе пришлось бы обсуждать сложные обстоятельства, в которых мы оказались, и тягостные истины, от которых не отвертеться. А именно, что он теперь король фейри, и мне слишком скоро придется уйти.

И все же когда он начинает двигаться, меня наполняют волшебные ощущения. Мне кажется, что я парю, хотя спина до сих пор касается кровати. Мы сплетаемся вместе в танце, известном только нам двоим – потому что мы сами его изобрели, а восхищенные вздохи, всхлипы и стоны удовольствия сливаются в песню, предназначенную лишь для наших ушей.