Не слишком приятные сведения. Я медленно опускаюсь на свое место. Руван говорил, что не винит первых людей за затаенную злобу из-за жестокого обращения и за само проклятие, однако я даже не предполагала, что король вампиров мог полностью лишить их воли и способности самостоятельно мыслить. Но тогда каким образом им удалось сбежать? Как тот, кто вывел их из замка, разрушил действие магии?

С каждым новым кусочком информации у меня рождается все больше вопросов.

– Каким же образом вампир-отступник смог получить доступ к редким личным записям Солоса и Джонтана? – со злостью бросает Руван, озвучивая вопрос, который мучает всех нас.

– Может, тот вампир был повелителем? – предполагает Вентос. – Он обезоружил меня, используя могущественную магию крови. Отчасти она схожа с вашим основанным на крови контролем, милорд. Возможно, когда-то у него имелся доступ к старым фолиантам.

– Расскажи все, что знаешь о вампире, который тебя контролировал, – просит Руван, не сводя глаз с Дрю.

Брат с трудом сглатывает. Ему явно тяжело об этом говорить. Будучи охотником, он клялся хранить секреты крепости в тайне от всех, кто попытается получить к ним доступ. Однако теперь-то мы узнали, что долгое время среди охотников скрывался вампир, ищущий…

«Месть. Кровь. Лоретта».

– Когда убили Давоса, ворон улетел, – наконец начинает Дрю. – Мы сражались. – Он переводит взгляд на Рувана, который ерзает на сиденье рядом со мной, но молчит. – Потом все стало размытым, как в тумане. Я то терял сознание, то вновь приходил в себя, чувствуя, как постепенно из меня уходит жизнь. Но вдруг ко мне подлетела птица и заговорила. Я решил, будто у меня галлюцинации из-за потери крови. Ворон спросил, хочу ли я жить. Само собой, я согласился. А он сообщил, что ценой станет моя кровь.

– Кровная клятва? – уточняю я у Рувана и Кэллоса.

Обдумав вопрос, Кэллос обращается к Дрю:

– У тебя на теле есть отметина вроде этой? – Кэллос берет руку Уинни и задирает рукав, чтобы показать метку Рувана на ее теле.

– Нет, вряд ли, – качает головой Дрю. – По крайней мере, я не видел.

– След от кровной клятвы мог бы породить ненужные вопросы, – замечает Руван. – Со стороны вампира было бы разумнее ни в ком не вызывать подозрений. – Он смотрит на меня. – К тому же я говорил тебе: кровная клятва не дает никакого контроля над другим. Хотя, без сомнения, здесь не обошлось без магии крови.

– В тот момент меня мало волновало, о чем речь, – продолжает Дрю. – Я позволил птице взять мою кровь. В любом случае, она давно принадлежала не только мне, но еще моим родным и охотникам; я много пролил ее на болотах. Я должен был остаться в живых, чтобы и дальше служить жителям деревни.