– Я не боюсь, – отрезала Рен, чье тело покалывало от едва сдерживаемых эмоций. Гнев. Разочарование. И что-то, очень сильно напоминающее стыд. В попытке держать себя в руках она сжала кулаки. – Я собираюсь поступить правильно. Доложить о том, что мы обнаружили. Я узнаю правду, когда вернусь… с армией.

Джулиан внезапно рванулся вперед, веревка заскрипела по дереву, но не порвалась.

Рен отпрыгнула назад, хоть и знала, что он не сможет до нее дотянуться. Кузнец мрачно рассмеялся:

– Ты все еще не поняла? Они не планируют Восстание… Они планируют вторжение. Железные ревенанты были созданы для того, чтобы разрушить Стену. К тому времени, когда вы и ваши политики решите, что делать, будет слишком поздно. Его, – Джулиан мотнул подбородком в сторону Лео, – будут прятать, пока мой дядя снова до него не доберется, а ты вернешься к тому, с чего начала, – снова станешь сосланной в Крепость девчонкой, которую отвергла собственная семья…

Рен не помнила, как сдвинулась с места или как дотронулась до Джулиана, но следующее, что она поняла, она швырнула его к колонне, об которую он ударился головой. Девушка не знала, откуда у нее взялись силы, но ошеломленный Джулиан замолчал.

Он смотрел на нее так, словно никогда раньше не видел, но перед глазами Рен стояла картина, обрисованная его словами, и она ненавидела это.

Разделенные несколькими футами напряженного пространства, они сверлили друг друга взглядом. Рен глубоко вздохнула. Джулиан тоже немного успокоился, привалившись к балке.

Рен посмотрела на Лео, который явно тоже был удивлен ее поступком.

– Пошли, – сказала она. Когда Лео вышел, Рен обернулась в дверях. – Так будет лучше. Я не знаю, что бы случилось, если бы ты пошел с нами… Доверься мне. Просто дождись рассвета. Тогда ты сможешь добраться до фамильного поместья.

– Довериться? – переспросил точно так же, как тогда, на Сторожевой башне. Только если тогда это звучало как шутка – о каком выборе может идти речь, если они только вдвоем? – то теперь этот вопрос казался ругательством.

– Здесь ты будешь в большей безопасности, – прошептала Рен.

– Так вот почему ты это делаешь? – спросил Джулиан. – Ради безопасности? – Рен не ответила. – Думаешь, когда железные ревенанты нагрянут, ты будешь в безопасности там, в Крепости? Или планируешь вернуться домой в сиянии славы только для того, чтобы, зная, что предназначена для большего, всю жизнь сражаться с фермерами и бедняками, которые стали нежитью, потому что не могли позволить себе достойных похорон?

При словах «предназначена для большего» у Рен сжалось сердце.