Как и Виоли, Леопольд не был уверен, что у желания хватит силы, чтобы осуществить это, но она заверила их обоих, что все получится.

На часах уже почти три, как вдруг дверь открывается и входит Ансель. Похоже, он переоделся в новую одежду, но Софрония не думает, что он спал. Под его глазами темные круги, которых не было прошлой ночью. Он смотрит между ними двумя и проводит рукой по волосам. Похоже, он не знает, что сказать, и это хорошо, потому что у Софронии есть к нему вопрос, и это будет ее единственный шанс получить ответ.

– Когда моя мать завербовала тебя, Ансель? – спрашивает она.

Он удивленно моргает.

– Королева Евгения обратилась ко мне после того, как Леопольд объявил войну…

Софрония прерывает его смехом.

– Мне очень жаль. Я просто ожидала, что моя мать наймет лжеца получше. Ты разговаривал с Виоли во время выступления, а потом случайно спас принца от той же толпы бунтовщиков, которую сейчас возглавляешь? Вопреки тому, что думает моя мать, я не идиотка.

Ансель долго на нее смотрит, затем, кажется, принимает решение.

– Ну, ты скоро умрешь, так что почему бы нет? – говорит он, садясь в кресло напротив Софронии и Леопольда. – Да, хорошо, я общаюсь с твоей матерью уже полтора года. История с рыбацкой лодкой правдива, но однажды, когда мы были пришвартованы во Фриве, я все-таки вышел на берег. Попал в небольшую неприятность в таверне, жульничал в карты, ввязался в драку. У одного из мужчин был неприятный правый хук, и когда я пришел в себя, то лежал в одной из комнат таверны, и эмпирей предлагал исцелить меня звездной пылью.

– Найджелус, – понимает Софрония. Конечно, в этом была замешана собачка ее матери.

Ансель пожимает плечами.

– Не спрашивал, кто он такой, и мне было все равно. Но он знал меня, знал мое имя, мое положение на судне, знал мою семью в Кавелле.

– Не говори мне, что тебе он тоже предлагал вылечить больного члена семьи, – говорит Софрония, вспоминая историю Виоли.

Ансель смеется.

– Нет, я человек простой, он всего лишь предложил мне деньги. Все, что он хотел, чтобы я сделал, это вернулся в Кавелле и начал разжигать гнев против аристократии. Это было несложно, тем более после смерти короля Карлайла. – Он поворачивается к Леопольду. – Знаешь, тебя было очень легко ненавидеть, – добавляет он между делом.

Леопольд морщится, но не отвечает, поэтому Ансель продолжает:

– Я даже не подозревал, что в этом замешана твоя мать, пока меня не разыскала Виоли. Потом прибыла ты, королева Софи, и все сошлось.

– Пока все не пошло наперекосяк, – догадывается Софрония. – Пока я не пошла против планов моей матери.