Беатрис закусывает губу.

– Если Нико и Джиджи травили короля, мы можем это использовать, – говорит она. – Мы можем поставить под сомнение их обвинения. Это будет нелегко – они поймали меня стоящей перед пустой камерой лорда Савеля, наполненной звездной пылью, – но, возможно, мы сможем придумать историю…

Она умолкает, потому что Паскаль качает головой, тянется к ее руке и сжимает ее своими.

– Беатрис, гвардейцы арестовали меня вчера вечером, после чего отвезли меня к отцу. Он был на смертном одре.

Беатрис замирает.

– Он умирает?

Паскаль качает головой.

– Он умер час назад, – хотя речь идет о смерти его отца, его голос звучит спокойно и ровно. – Перед смертью он хотел убедиться, что я знаю, как сильно его разочаровал, как я запятнал нашу семейную линию и насколько я был слаб, раз мною манипулировала моя жена. Он думает именно так, и, наверное, так подумают все остальные.

– Пас…

– От меня отреклись. В последние минуты жизни мой отец решил, что корона перейдет к кузену. И после нескольких месяцев верной службы в качестве его виночерпия, угощавшего его вином и нашептывавшего ему на ухо, попробуешь угадать, кого из моих многочисленных кузенов он выбрал?

Беатрис крепко зажмуривается. Все встало на свои места. Она знала, что они предали ее, но не понимала, зачем им это.

– Нико станет королем, – тихо говорит она.

Паскаль кивает.

– А это значит, что он будет решать нашу судьбу.

Беатрис старается не расстраиваться из-за того, что накачала Паскаля в тот день, и в основном ей это удается. Ему нужен сон, с этим не поспоришь, а сам он вряд ли заснет. К счастью, стражники, которые прочесывали их комнаты на предмет чего-либо подозрительного, оставили ее косметичку в покое – внутри одной из баночек, замаскированной под тени, она нашла снотворный порошок и подсыпала его ему в чай. Он заснул, все еще держа кружку в руках.

Теперь, оставшись наедине с одним лишь звуком его глубокого и ровного дыхания, она жаждет покоя от бесконечных раздумий, но знает, что это будет покой, которого она не заслуживает. Кроме того, кто-то должен быть начеку на случай, если появится новость.

Беатрис ходит по тускло освещенной комнате. Единственное, по чему можно судить о времени, – медленное угасание огня в очаге. Она решает последовать совету Дафны и все-таки написать матери. При таких обстоятельствах доставить ей письмо будет непросто, но, конечно, у императрицы есть союзники во дворце, они наверняка скоро откликнутся, и Беатрис должна быть к этому готова. Но даже одна мысль о том, чтобы просить помощи у матери, оставляет неприятный привкус во рту.