– Софи? – неуверенно спрашивает Дафна. – Трис?

– Дафна, это ты? Слава звездам, – говорит Беатрис. – Так много всего произошло…

– Что происходит? – спрашивает Софрония скорее усталым, чем удивленным голосом. – Почему я тебя слышу?

– Это звездная пыль, слишком долго объяснять, у нас всего несколько минут, – поясняет Дафна. – Вы обе в порядке?

– Ничего подобного, – заявляет Беатрис. – Софи, там что, целая толпа аплодирует?

Софрония долго молчит.

– Да, – наконец произносит она напряженным голосом. – Полагаю, они приветствуют мою казнь.

Софрония

Софрония

Софрония щурится, когда стражники выводят ее на солнце, и от внезапного яркого света в голове у нее вспыхивает боль. Кроме того, она оцепенела. Яростные крики толпы незнакомцев, наблюдающих за ней, деревянные доски под ее босыми ногами, всепоглощающий страх, который, как она знает, должен присутствовать в ее груди, – она ничего этого не чувствует.

Казнь была отложена на день, потому что Кавелле и его окрестности искали Леопольда, но, когда его не нашли, Ансель сообщил ей, что все произойдет сегодня вечером. Софрония почти обрадовалась, услышав это: ожидание походило на пытку.

– Софи, о чем ты говоришь? – спрашивает Дафна, ее голос низко звучит в голове Софронии, но, к счастью, он достаточно громок, чтобы заглушить крики толпы и вопли, требующие ее голову.

– Это довольно длинная история, – мягко отмахивается Софрония, а ее глаза сосредоточены на находящейся перед ней деревянной платформе в центре городской площади, на мерцающем серебре лезвия гильотины. – А у меня осталось мало времени.

– Софи, нет, – срывающимся голосом зовет Беатрис. – Это не может быть правдой. Мама тебя спасет.

При этом Софрония истерично смеется.

– Она этого не сделает. Но я рада, что вы обе здесь, хоть я и не понимаю как. Я так сильно вас обеих люблю. И мне очень жаль, что я вас подвела.

– О чем ты говоришь? – спрашивает Дафна. – Что происходит?

Но нет времени это объяснять – не тогда, когда стоящий рядом Ансель берет ее за руку и ведет ко все еще мокрому от темно-красной крови дереву.

Она задается вопросом, скольких сегодня уже казнили. Кажется, ее оставили напоследок.

– Нет времени, – говорит Софрония, сосредотачиваясь на голосах своих сестер, на их присутствии, которое она чувствует в своем сознании. Она позволяет, чтобы ее опустили на колени и поместить ее шею в деревянный паз. Софрония закрывает глаза.