Кая перевела взгляд на сына старого вояки. Тот сидел, насупившись, глядя в сторону, но молчал.

– В любом случае вы все равно меня предали… – Кая сильнее сжала руку отца, а тот приобнял ее в ответ. Это придало сил и добавило уверенности. – И не только вы. Значит, кто-то из стражи знал о том, что мои родители живы, и не сказал…

И ведь Амоа допрашивал Неста, когда искал предателей! Или нианец задавал не те вопросы? Да и кто бы мог усомниться, когда она сама не поняла, что ее обвели вокруг пальца?!

– Я дам вам всем уйти. Сегодня до заката, – приняла решение Кая. – Я должна три корабля королеве Ниана. Можете взять один и вернуть его на родину. Но чтобы после заката в Диагоне не было ни вас с сыном, ни тех, кто вам помогал.

Ирил молча кивнул, поспешно встал и, подхватив сына за плечо, вытащил из-за стола. Когда они проходили мимо Киары, никто не проронил ни слова.

– Проследи за ними, – приказала королева Филипу.

Герцог покорно поклонился и вышел следом.

Киара прошла в кабинет и присела на ближайший стул. Сил не осталось. Родители зашли следом. В углу комнаты нервничал Стивен. Отец прикрыл дверь.

– А где Лиара? – рассеянно спросила Кая.

Создатель, неужели это правда? Это ее родители? Она смогла?

– Развлекает принцессу Анну. Они, похоже, подружились, – ответила мать и тепло улыбнулась. – Анна очень помогла Лиаре в первые дни, моему золотцу было нелегко принять, что прошло так много времени. Да и в Диагоне столько всего случилось… Вот ты хотя бы…

– Дорогая! – отец строго одернул женщину, и та снова поджала губы.

– А что я такого сказала? Киара же тут… действительно… случилась, – мать неодобрительно посмотрела на Каю, совсем как в детстве.

– Скажите, это правда? Я видела договор, подписанный вами. Вы отдали меня… подставили под проклятие.

Вот Кая и сказала это. Словно тугой узел, так давно мучивший ее, развязался где-то глубоко в душе.

– Нам сказали, что это единственный способ спасти принца. Что чары не навредят тебе, что в силу своего дара ты способна справиться с ними. – Отец вздохнул с сожалением и присел перед дочерью на корточки, беря ее ладони в свои руки. – Если бы ты знала, как мы раскаиваемся в этом решении…

Лицо отца выражало скорбь, но мать все время нетерпеливо посматривала на дверь, словно желала оказаться где угодно, лишь бы подальше отсюда.

Это ведь то, чего Киара так хотела? То, к чему стремилась? Ради чего проделала такой длинный путь: ее семья жива, они снова с ней. Так почему Киара чувствует себя несчастной?

– Я вас прощаю, – с трудом сглотнув, сказала она. Слова вышли невнятными, пришлось повторить еще раз: – Я вас прощаю.