– Корень этот уже сплел узел и проложил дорогу судьбы, как и у сенсора с Багрянником. – Брат продолжал настаивать на своем. Я собиралась снова возразить, но он не дал этого сделать, поспешно продолжив: – Всегда есть два пути: сломленная законом воля и незаконное желание. Если впустишь души, они сломают волю и получат камень, а ты познаешь ярость Асентрита и канешь в небытие. Я хочу, чтобы ты продолжила путь незаконного желания: борись за себя и верь в Кампус.

– Я следую этому пути с ранних лет, и ни к чему хорошему он не привел.

– Знаю… я все знаю… Борись за мечту, и тогда Асентрит подарит силу, – до этого строгий голос брата стал слабеть. – Корень уже пророс.

– Да плевать на эти вонючие корни, как ты не поймешь?! – Я вскрикнула так, будто была готова взорваться от гнева. – Я хочу жить с тобой в белом городе! Не нужно никаких камней и силы!

– Моя маленькая Элен, – ласково прошептал он. – Я знаю… я все знаю, но я всего лишь наблюдатель Истины.

Я видела, как брат попытался улыбнуться, и как же, Шосс меня, ему тяжело это давалось.

Вдалеке послышались чьи-то крики и стук каблуков о бетонный пол.

– Будет больно, – поспешно произнес Делиан. – Ярость обжигает страшнее огня. Но помни: два пути. Ты справишься.

– Глупый! Хватит говорить! – Я снова стукнула по колбе. Хотела разбить ее и обнять брата.

Я не хотела ничего знать про Асентрит.

Про души, про боль, про ярость.

Про чертову силу.

Мне ничего этого не нужно. Только моя семья… живая… ЖИВАЯ!

Удар. Удар. Удар. Удар.

– Красное солнце… – нежно произнес Делиан. – Помнишь, Элен? Я назвал тебя так в детстве, когда впервые увидел. Красное солнце рассвета не обжигает лучами. Оно согревает.

Звуки из коридоров усилились.

– Ты всегда будешь моей семьей, – прохрипел он. Веки Делиана закрывались. Из его рта просочилась кровь в дыхательную маску.

– Чертов сенсор! Пообещай выжить!

Его рука отстранилась от стекла, снова бесчувственно повиснув в воде. Очертания Делиана стали размываться, и меня пронзил ужас от того, что я могу больше никогда не увидеть брата.

– Дождись меня! – Я почти сорвала голос. Уже не чувствуя разбитых рук, продолжая колотить по стеклу.