Я мечтала услышать этот голос и больше всего на свете боялась не услышать его никогда.

Казалось, я пробежала уже несколько километров. Блуждая, искала его… Его!

– Обернись.

Я обернулась и увидела, как на расписной лавочке сидел беловолосый эфилеан. Он был в коричневом уличном плаще и черных лакированных туфлях. Закинув ногу на ногу, он читал газету.

– Это… ты!

Не отрываясь от газеты, он поднял руку и слегка помахал, будто подзывая к себе.

Я бросилась к нему, чуть не задушив в объятиях.

– ДЕЛИАН! ТЫ ЖИВ!

Живой… Я прижимала к себе эфилеана, который был для меня целым миром. Моей семьей.

Он застучал ладонями по моим рукам, но я не могла отпустить. Не могла заставить себя отстраниться.

– Ты меня задушишь!

Слезы пролились на пересушенную кожу лица. Впервые в жизни я плакала от счастья.

Наконец нашла силы отстраниться, чтобы осмотреть драгоценного эфилеана. Тонкие изящные кисти напомнили мне его детские руки. Аккуратные белоснежные волосы лежали большими локонами на голове – когда-то курносый мальчик вырос в высокого и худого миловидного мужчину. Он по-прежнему имел строгий взгляд и невероятно теплую улыбку, и я взмолилась: «Улыбнись для меня, как раньше. Дай это тепло… Я изголодалась по нему в диком мире».

– Я искала тебя… Топь, сколько же плакала, когда ты пропал! Все глаза выплакала! Меня бросили в порту, одну, а потом… потом! Джелида, что несу… – Я не могла остановиться, пока Дел дарил мне свою улыбку. Как в детстве. Эта светлая улыбка…

– Ты не изменилась: кричишь и говоришь много лишнего. – Брат убрал помятую газету, и его нежная рука коснулась белой повязки на моей шее. – Так и не сняла мой подарок.

– Конечно! Крепление сзади уже пару раз ломалось, и я его переделывала, но она все еще держится. Дел, где ты в мире людей? Я знаю, это не просто сон. В последнее время я вижу не совсем «простые сны».

– Со мной все хорошо. Я пришел поддержать тебя перед твоим обрядом очищения от душ. Да, ты права, это непростой сон.

– Если это не совсем простой сон, и ты – не моя выдумка, откуда ты знаешь о…

– Я многое знаю, – напряженно прервал Дел. – Прости, но также многого не могу рассказать.

Подтверждение, что это непростой сон, дало объяснение ощущениям «странности» пребывания здесь. Но и сам Дел был чересчур странным. Слишком спокойным.