– К сожалению, нет, – ответила за мужа Ксения, показывая перебинтованную левую руку.

Аксинья испуганно ахнула и обернулась к невестке:

– Бедняжка, ты как себя чувствуешь-то?

– Немного лучше, – слабо улыбнулась та.

– Ты уже сжег шаль? – спросил у Федора Егорша.

– Я хотел, но потом подумал, что сначала нужно сходить к Олдану и узнать поподробнее о заклятии связи. А то ведь как может получиться: мы ее сожжем, а потом выяснится, что шаль понадобится для разрыва. Кто его знает, какие там прибамбасы.

– Согласен, – посмотрел на него с одобрением Егорша, – тем более если Валентина сама предложила тебе побыстрее от нее избавиться. Ведь это может оказаться еще одной из ее уловок. Зачем она ее отдала? Просто в знак доброй воли? Сомнительно что-то.

– Вот и я о том же, – хмыкнул Федор, – думаю, нам надо поспешить. Ведь если старая ведьма заподозрит, что что-то идет не так, она в момент может высосать из Ксюхи и энергию, и жизнь.

– Да, поспешим, – Егорша встал и протянул руку расстроенной Энджи.

Взглянув в ее лицо, он подавил в себе желание сказать что-то вроде «Я же говорил!» и, обняв девушку за плечи, проводил в комнату, чтобы она оделась.

– Ты молодец, – глядя в нахмуренное лицо Федора, сказал он. – Твои сомнения понятны, ведь выбор, перед которым поставила тебя Валентина, очень сложен. Я и сам не знаю, как бы поступил на твоем месте, но ты… ты… – от волнения голос Егорши прервался, и он просто обнял Федора: – Спасибо, друг.

Тот явно почувствовал облегчение:

– Да, хоть мне и страшно за Ксению, но у меня как будто камень с души свалился. Чувствовать себя предателем невыносимо.

– Мы обязательно ее спасем!

Вышла Энджи, и троица снова отправилась в путь.

Олдан и Зоран как будто их поджидали. Выйдя на кладбище, они сразу увидели сидящих на жертвенном камне воронов. Олдан сухо сказал:

– Что-то ты зачастила! Что хочешь от меня?

– Мне нужно разорвать связь между женой Федора и моей матерью.

– Чьей женой? – не понял он.

– Моего друга, – кивнула Энджи на стоящих неподалеку приятелей.