– И правда, ты изменила его темную сущность! – восторженно отозвался Америус. – В твоих руках он был больше знаменем, нежели оружием.

Иандаэль одобрительно прикрыл глаза, соглашаясь с ним.

– Теперь же, друзья мои, мой вопрос к вам. Но для начала небольшое отступление. Вы доказали, что победили не только своих противников, но и самого главного врага. Вы обуздали свой грех. Ваши соратники тоже на правильном пути, но они еще только постигают самих себя, вы же готовы к следующему этапу. Я мог бы замолвить за вас словечко там, в Светлых владениях. Ускорить ваш процесс старения.

– То есть приблизить нас к искуплению? – уточнил Америус.

– Именно. Хотели бы вы этого?

– Не знаю, как смотрит на это Неамара, но я откажусь, хоть предложение и весьма заманчивое, – начал маг уверенным голосом. – Я слишком много времени потратил на сомнения, на боязнь быть отвергнутым, непонятым, недостаточно достойным… Поэтому не хотел бы и далее его терять, хотел бы насладиться тем оставшимся временем, что мне еще отведено, что было отвоевано потом и кровью. Хочу потратить эти дни не впустую, а провести их с Неамарой, до последней минуты. Так что пусть время идет естественным путем.

От откровенности эльфа ангел просиял доброй улыбкой:

– Что ж, причина твоего отказа мне ясна, а ты, Неамара?

– С кем тогда останется Америус, если я приму твое предложение? – отшутилась воительница.

Серафим окинул их благосклонным взором, открыто радуясь:

– Тогда мне пора уходить. Признаюсь, я ко всем вам привык и мне больно с вами расставаться, учитывая, что мне больше никогда не доведется с вами увидеться.

– Точно такие же чувства испытываем и мы, – призналась Неамара, – но, к сожалению, таковы условия: мы из разных миров.

– Благодаря вам я увидел, что в мире, где царит вечный мрак, есть свет. Несите его, ибо он заключен в вас, – напоследок произнес ангел, и свечение его нимба начало усиливаться, заливая всю его фигуру.

– Постой, постой! – вдруг крикнул Америус. – Мы хоть будем помнить о тебе после прочистки мозгов? И-и-и… я так и не узнал в этой спешке, какой же был приговор Вседержителя первородному греху Алчности?

Сияние вновь потускнело. На Иандаэля вновь можно было смотреть, не щурясь.

– Ты хочешь об этом знать, даже несмотря на то что сразу об этом забудешь? – спросил у него удивленный серафим.

– Конечно! – воскликнул эльф. – Я держал этот вопрос в голове все это время и просто обязан получить ответ.

Мелкие золотистые кудри подпрыгнули, как пружины, когда ангел задрал голову, едва сдерживая смех.

– В таком случае я не могу отказать тебе. «Да будешь ты купаться во всех богатствах мира, но сквозь пальцы будут утекать они, растворяясь в бесконечном море».