— Не могу поверить, что позволил ему ударить тебя, — зло прорычал мужчина, не сдвинувшись с места, вновь поцеловав меня в то же самое место. Я вспомнила, что именно туда пришёлся случайный удар Кайроса. Правая рука герцога тем временем прижала меня плотнее к нему, и я услышала глубокий жадный вдох. А затем он поднялся до уровня моего лица, навис надо мной, смотря прямо в глаза. Мы были так близко, что почти делили дыхание.
В лунном свете он выглядел как самый настоящий приспешник тёмного Урго — напряжённый, злой, возбуждённый и не способный оторвать от меня взгляда.
Тем не менее ему это удавалось все последние дни.
Поэтому когда герцог наклонился, чтобы поцеловать меня, я отвернула голову вбок, пусть даже кровь прилила к моим щекам, шее, и даже губам. Его запах душил меня, а взгляд, полный жажды, казалось, плавил что-то внутри.
Мужчина не остановился — рыкнув, он присосался к моей шее, окуная меня в кипяток. Перед глазами всё на секунду поплыло, тело вновь сковало болезненным спазмом. Я попыталась отодвинуться, не желая драться, стремясь поговорить и не отвлекаться на сигналы своего тела, но герцог просто притянул меня назад — в свои объятия, в свой запах, в жар своего тела. Так, чтобы его губы вновь могли касаться моей шеи.
На нём были только нижние брюки — брэ, и я постоянно соприкасалась с его раскаленной, чуть вспотевшей кожей своими руками.
Я прекрасно понимала, чего он хочет. Но и сама... чувствовала себя животным, разрываясь между желанием бороться и отдаться, стремясь узнать, каково это — когда хочется самой, когда всё тело горит, когда хочется целовать в ответ, зная, что мужчина рядом сделает всё идеально.
От желания я стиснула зубы, стараясь дышать бесшумно, когда рука герцога спустилась ниже, поднимая юбку и касаясь обнажённого бедра.
Зашипев, я вцепилась в его руку, пытаясь убрать её.
— Не трогайте меня, — прохрипела я.
— Буду. Я буду тебя трогать, Талира. Ты моя, только моя. Я убью его, сделаю тебя вдовой... Как только он посмел… — мои слова, казалось, совсем не волновали мужчину, будто он пришёл сюда уже настроенный, будто накрутил себя. Он целовал меня в шею, в ключицы, в уши, а рука шарила по моему обнажённому бедру, пока я пыталась хоть как-то взять себя в руки.
— О чём вы? Не сходите с ума! Это была случайность, я сама не должна была влезать… — я пыталась заговорить, повернувшись к нему, но стоило мне это сделать, как его губы тут же накрыли мои.
Я замычала, хотя в груди от этого прикосновения сразу стало тяжело. Жаркий спазм в теле усилился, когда Теоден Дрейгорн раскрыл мои губы, касаясь моего языка своим. Он целовал жадно, почти кусая, его рука теперь накрыла мои обнажённые ягодицы, прижимая к себе.