- Хватит уже сводничать, матушка. Даже Ибха заметила, а ты как будто слаба глазами стала. Занято сердце у парня. Поймай его взгляд, и все сама поймешь.

- А ну-ка?

Комина подошла к Джиму, взяла его за плечи и посмотрела ему в глаза.

- А ведь и в самом деле… Давно такого не видела. Утонуть можно. Она хоть знает?

- О том, что я существую, да, - ответил Джим. – А большего я и сам не знаю. Не спрашивал пока.

- Кто она? – спросила гнома, и Джим неожиданно для самого себя ответил:

- Девочка с моста.

- Вот ведь тебя угораздило… - прошептала гнома и растерянно присела на табурет. – Она же бедовая…

- Беду, что ли, на себя тянет? – спросил Джим.

- Вот уж нет… - покачала головой Комина. – Не каждый, кто в тени стоит, тенью полнится. Другое. Она ведь словно соль земли. И шустрая.

- А то твоя дочь не шустрая и не соль земли? – засмеялся Малин.

- Ибха моя – тоже великая драгоценность, - кивнула Комина. – И цену себе знает. Но тут счет не на караты идет…

- Давно ее видели? – спросил Джим.

- Да уж года два… - пробормотала Комина. – Бродила тут… Расспрашивала. Искала мифриловый набалдашник для какого-то жезла. С эльфийской вязью и с хрустальным шаром.

- Вот для этого? – спросил Джим, выкладывая на стол жезл.

- Похоже, что да… - заметила Комина. – Но с тех пор на нем добавилось кольцо… Что это за жезл?

- Сам хотел спросить, - заметил Джим. – Что-то странное. Деревяшка – белый ясень. Пятка – орихалк. Середина – адамантин. Наконечник, получается, мифрил. Да не просто мифрил, а с эльфийской вязью и с хрустальным шаром. Какая-то малопонятная смесь.

- Так вот зачем тебе надо к Элладану… - покачал головой Дурин. – Только он тебе его не отдаст.

- Что не отдаст? – спросил Джим. – Наконечник? Он у него?

- У него, - кивнул Дурин. – И получить его тебе будет не легче, чем снять с Элладана прилюдно порты. Он у него на посохе.