- Любой ценой, - повторил Джим.

- Может быть и так, - покосился на него эльф. – Но не любой в общем смысле. Хотя возможно и ценой твоей жизни. Положи на чашу весов ребенка и тысячу таких, как ты. Ребенок перевесит. И это правильно. На этом все держится.

- И что же мне делать? – спросил Джим.

- Это тебе решать, - сказал Элрохир. – У нас свои сказки, в которых долг кое-что значит. Ну и доблесть, и честь. Есть такие слова, знаешь ли. А у вас – свои сказки. Я, правда, так до конца и не понял, что двигало вашим кумиром – долг, обязательство, прозрение, еще что-то. Он же вроде, говорил что-то вроде – «да минует меня чаша сия[1]»? Надеялся, выходит, на облегчение участи. Но все случилось так, как случилось. Причем, не имеет особого значения, было ли это на самом деле.

- Я – не он, - твердо сказал Джим.

- Ты не можешь знать точно, - покачал головой эльф. – Если бы я думал, как ты, я сказал бы себе, я не Элрохир. Я бот. И Элладан не мой брат. А такой же бот. С острыми ушами и некоторыми особенностями вроде роста, телосложения, внешности. Долголетия. Последнее, кстати, пока еще находится в стадии тестирования, - эльф негромко засмеялся. – Но я принял то, что мне было выдано. То, что было в меня загружено. Так же, как принял вот этот добрый гоблин, что сидит в кузове вместе с остальными. Как этот толстяк, что оплакивает Мию и Себастьяна. Я ведь, кстати, каждого попросил, чтобы нас оставили наедине, чтобы я мог с тобой поговорить. В кабине еще двое поместились бы.

- Зачем? – спросил Джим. – Что ты хотел узнать?

- Ничего, - покачал головой эльф. – Я хотел, чтобы ты что-то узнал. Иногда для этого достаточно аккуратно уложить в голове то, что ты уже знаешь. Уложить и принять.

- Или не принять, - заметил Джим.

- Нет, - вздохнул эльф. – То, что внутри тебя, ты уже принял. Все, что ты не принял, оно вне тебя.

- Значит, у меня нет выбора? – спросил Джим.

- Почему же, - удивился эльф. – Выбор всегда есть. Ты же еще жив?

- Можно как-то определить, что человек в амулете? – спросил Джим. – Что он не тот, за кого себя выдает?

- Легко, - ответил эльф. – Надо его ощупать. Но мне кажется, что это не твой путь. Я бы на ее месте обиделся. Ты вот еще о чем помни. Я, конечно, могу говорить лишь об ощущениях, но не думай, что ты агнец, которого подталкивают на разделочную доску.

- То есть? – не понял Джим.

- Она идет туда вместе с тобой не в качестве зрителя, - твердо сказал эльф.

Джим закрыл глаза. Нет, он не хотел спать. Просто каменная дорога, по которой машина ползла медленно и осторожно, казалась ему спуском в бездну. К тому же ему хотелось побыть одному. Да, это было довольно интересным нюансом, закрыть глаза, чтобы побыть одному. Не видишь никого, значит, ты уже один. Не открывая глаз, он открыл сумку, нащупал сферу уродов, но не нашел двух последних камней. С удивлением открыл глаза и развернул появившуюся в сумке записку: