– Как обстоят дела на Горе духов? – решила поинтересоваться я.

– Вчера я поговорил с духами, – ответил Вэйдун, прежде чем набить рот всякими закусками.

На завтрак он заказал столько блюд, что можно было лопнуть от обжорства. Но вообще было приятно видеть, как он ест: это выглядело обыденно и по-человечески, хотя я по-прежнему не знала, нужна ли духам еда и ощущают ли они опьянение.

– Все в порядке, – продолжил он, прожевав. – Они злы, но пока еще не настолько, чтобы крушить все вокруг. Однако если в Мофа снова случится что-то из ряда вон выходящее, то это станет для них последней каплей. Мо Сан поручился, что люди больше их не потревожат. Старый хрен вчера все успел уладить.

Вэйдун печально опустил глаза и сжал челюсти, отчего у него сильнее выступили скулы. Было видно, что воспоминания о Мо Сане вызывали у него и грусть, и благодарность одновременно.

Мэй потянулась к руке брата и крепко ее сжала.

– Он молодец, – сказала она. – Без него бы сейчас все было иначе.

– Трудно поверить, что его больше нет, – тихо добавил Вэйдун. – Но… его метки со мной, а значит, теперь он всегда будет частью меня.

Он налил в рюмку вина и вылил его дорожкой перед собой. То же самое проделала Мэй. Мы с Туганом решили за ними повторить, потому что так в Баифане отдавали почести мертвым.

Мо Сан был героем. Вэйдуну действительно повезло, что у него был наставник, который любил его как родного сына. Если бы не Мо Сан, то принц не смог бы стать таким сильным духом и не остался бы Грандмастером. Может, тогда злые духи нас бы сожрали, и никто никогда не смог бы их угомонить. Вероятно, Мо Сан вчера спас не только Вэйдуна, но и весь мир.

– Брат, – позвала Мэй, – народ думает, что ты умер. Молва о вчерашнем быстро разошлась. Я просила лекаря держать язык за зубами, но сплетни не остановишь. Люди уже устраивают поминки.

– Но я и правда умер.

– Нет, – возразила она, – не умер. Не до конца. Тебе нужно показаться людям.

– Если это так необходимо, то я покажусь, – согласился Вэйдун.

– Только сделай что-то со своим видом, чтобы никого не пугать.

– Как скажете, императрица.

Вэйдун щелкнул пальцами и мгновенно стал собой прежним. Белый ханьфу сменился красным, а волосы вновь обрели обсидианово-черный цвет и легли в привычную прическу с золотой шпилькой в пучке.

– Так лучше? – спросил он.

– Намного, – одобрила Мэй.

Мы с Туганом ошарашенно друг на друга посмотрели. Каких бы чудес мы ни повидали, всегда находилось что-то, что могло нас еще удивить.