Я покачал головой. Нил смотрел на меня какое-то время, потом спросил:

– Почему ты ее пощадил? Ты ведь хотел, я знаю, что хотел ее отравить. Почему?

– Нил, ты шпионил за мной для Руадана?

Он ответил, не опуская взгляд.

– Да.

– И ты знал, что Ори дает мне любовный напиток?

– Даже сам помогал его готовить, – кивнул Нил. – А когда ты не пил зелья Ори – помнишь, перед сном, у тебя долго не было такой привычки – добавлял любовный напиток в еду, которую готовил. Было глупо пускать меня на свою кухню. И Ори тоже. Ты ведь не потрудился узнать его как следует.

Нил был прав.

– И тогда, с Билайей? Это тоже было для Руадана?

Он покачал головой.

– Нет. Для тебя. Я говорил, что ты – первый, кто ко мне хорошо отнесся. На самом деле Повелитель приказал не сопротивляться, если ты решишь поставить на меня печать. Я думал, ты так и сделаешь. Это, наверное, облегчило бы мою жизнь. Не знаю. Я бы всей душой тебя ненавидел, так было бы проще. Но ты этого не сделал. Мне было тяжело тебя обманывать. Хорошо, что все закончилось.

Я кивнул. И все же спросил:

– Но зачем? Ведь все наладилось, королева была к тебе милостива. Зачем?

– Мне пообещали свободу, – Нил снова поймал мой взгляд. – Уверен, ты понимаешь. Ведь и тебе ее пообещали, так?

– И ты поверил?

– Но ты же поверил. Свободу и новую жизнь в другом мире, где демоны вроде меня – не рабы. Я не могу больше стоять на коленях. Не буду. Повелитель никогда этого от меня не требовал. Наверное, любовь к унижению слабых – это чисто человеческое. Повелитель, конечно, не добр. Но справедлив.

Я покачал головой.

– Ты бы хотел ему служить?

– Я бы хотел начать новую жизнь. Но какое это теперь имеет значение? – Нил вздохнул. – Прощай, Эл. Приятно знать, что где-то в мирах есть люди вроде тебя. Надеюсь, ты выживешь.

Я ничего ему тогда не сказал. На следующий день Нила отправили в Эстий – в тот самый дом, который подарил мне Руадан. «Пусть начнет новую жизнь. Живет, а не выживает», – думал я.