– Зачем ты подкинула змею в кровать Рэйдзи? – спросила мачеха. – Он очень расстроился.
– Зачем ты подкинула змею в кровать Рэйдзи? – спросила мачеха. – Он очень расстроился.
– Он сам напросился! Сломал мою любимую куклу.
– Он сам напросился! Сломал мою любимую куклу.
– Он поступил плохо, но это не значит, что ты должна вести себя так же. Подумай о змее – ты могла навредить ей.
– Он поступил плохо, но это не значит, что ты должна вести себя так же. Подумай о змее – ты могла навредить ей.
– Или она могла укусить Рэйдзи, – зловеще прошептала я.
– Или она могла укусить Рэйдзи, – зловеще прошептала я.
– Сиори!
– Сиори!
– Он мне не нравится, – упрямо заявила я. – И плевать мне на змей. По своей природе они враги журавлей.
– Он мне не нравится, – упрямо заявила я. – И плевать мне на змей. По своей природе они враги журавлей.
Райкама рассмеялась.
Райкама рассмеялась.
– Это журавли питаются змеями, а не наоборот. Они мои друзья. Когда-то других у меня и не было.
– Это журавли питаются змеями, а не наоборот. Они мои друзья. Когда-то других у меня и не было.
– Даже гадюки? Хасё говорит, что они ядовитые.
– Даже гадюки? Хасё говорит, что они ядовитые.
– Особенно гадюки. В каком-то смысле они меня вырастили.
– Особенно гадюки. В каком-то смысле они меня вырастили.