Меня здесь нет. Это не моя нога. Я могу это сделать. Я могу повиноваться.

Неподвижная и безмолвная, как сама могила, я лежу в сырой и грязной ночной рубашке, пока холод земли просачивается в мои кости, и жду, пока мне разрешат уйти.

– Убери от нее свои поганые руки.

Глава 60

Глава 60

– Убери от нее свои поганые руки.

Этот голос был не из этого воспоминания.

Издалека я наблюдала, как дядя Руфус сжал челюсть, недовольный тем, что его прервали.

– Это семейное дело. Тебя это не касается.

– Может, и нет. А вот ее это касается, и если бы у нее были силы сказать тебе, чтобы ты отстал от нее, она бы это сделала.

Бастиан. Где-то позади моего дяди. Я не могла вытянуть шею, чтобы увидеть его. Я ничего не могла сделать. Мое тело отключилось. Я умирала. Холод в каждой клеточке моего предвещал приближение смерти.

– Считай, что она говорит через меня, – продолжал Бастиан, голос его был острым, как лезвие бритвы. – Так что я скажу еще раз, на случай, если ты не расслышал в первый раз…

Он возник у плеча моего дяди, приблизив рот прямо к его уху.

– Убери. От. Нее. Свои. Поганые. Руки.

Раскрыв глаза настолько широко, что я увидела белки по всему периметру его радужки, – дядя Руфус отшатнулся и отпустил меня. Он уставился на Бастиана.

– Так лучше. – Но губы Бастиана не шевельнулись.

Мой дядя повернулся и оказался лицом к лицу с другим Бастианом. Его вторым «я».