– Меня вела не судьба, – говорит она. – А трусость.

Мы знакомы не так давно, но даже я могу сказать, что твердый и неумолимый тон не присущ женщине.

Эльдара мягкая и нежная, но теперь ее голос меняется.

– Моя сестра была не единственной в нашей семье, кто влюбился в воина Полемистеса, – объясняет она. – Когда начались нападения на Тавму, я прибежала сюда, к своей любви. Мы прятались здесь, пока сестра и Сирит истощали ведьм Тавмы и завоевывали острова. Я помогала Полемистесу бороться, как могла. Я создала водовороты вокруг острова, чтобы защитить его. Но когда много лет назад Сирит убил мою любовь, я поняла, что мое время тоже не вечно.

В этот момент до меня доходит, что Эльдаре стыдно не только за свою сестру, но и за то, как она сбежала и бросила свое королевство на верную гибель.

– Какой была Тавма? – спрашиваю я, отчаянно пытаясь узнать больше о месте, откуда когда-то взяла начало моя семья. – Какими были ее жители?

Мать рассказывала лишь о вспышках магии, освещающих небеса, но она никогда не говорила о людях.

Лицо Эльдары смягчается.

– Они были мирными и добрыми, – рассказывает она. – Мы использовали силы, чтобы помогать другим избежать опасности и исцелять раны. Все ведьмы на Тавме использовали магию во благо: разжигали огонь, согревающий земли, помогали взращивать посевы. У нас был договор со многими королевствами за пределами Бескрайнего моря. В том числе городами в ледяных горах, по жилам правителей которых текло золото. Сирены держались подальше от нашего острова и никогда не нападали, потому что тоже обладали магией. Когда король и Изольда прокляли наши воды, они закрыли нас от остального мира и всех его существ. Король забрал всю магию острова себе.

Это шокирует меня.

Я знала лишь о существовании Шести Островов. Когда я представляю другой мир, мое сердце трепещет. Я пытаюсь представить сирен и других волшебных существ.

Что еще скрывает король, чтобы держать в плену все живое?

– Если король так силен, ты уверена, что мы сможем победить его? – спрашиваю я. – Что, если магии, которую подарят мне испытания, недостаточно?

– Ты сильнее, чем думаешь, – непоколебимо отвечает Эльдара. – Ясно как день, что у тебя были видения до Нокса. В каком возрасте ты начала заниматься магией?

– В четырнадцать, – отвечаю я.

Я съеживаюсь от воспоминания дня смерти Асдена, но Эльдара выглядит гордой.

– Видения в столь юном возрасте – редкость, Селестра. Обычно ведьмы не проявляют свои силы по крайней мере до шестнадцати лет. Разве это не доказательство того, насколько ты особенная?

Ее слова не утешают. Эльдара не знает, с каким ужасом я столкнулась. Меньше всего я хочу, чтобы мне напоминали о том дне, когда я потеряла столь многое.