Саксони говорила слишком быстро. То, как она переступила с ноги на ногу, заставило смотрящего задуматься.
Тавия крепко обняла ее, бормоча какие-то слова. Уэсли не мог их разобрать. Хоть Саксони и обняла подругу в ответ, взгляд ее блуждал. Мастерица посмотрела на пол, на фантомов, потом на Уэсли – и быстро отвела глаза.
Юноша начал поправлять запонки, чтобы руки не тянулись к пистолету. Ему не нравилось, когда в воздухе повисало что-то невысказанное. И Уэсли особенно не любил, когда все остальные этого, казалось, не замечали.
– Так что дальше? – спросила Тавия, отстраняясь от Саксони. – Мы покончили со всеми нашими сожалениями.
Карам прислонилась к стенке вагона.
– Может быть, они нас убили?
Тавия застонала:
– Можно подумать, в этом поезде и без того мало призраков.
– Это фантомы, – поправила Саксони. Даже Карам закатила глаза при этих словах.
Одно из созданий вышло из круга. Уэсли инстинктивно потянулся к пистолету – просто чтобы подбодриться.
– Вы последнюю жертву должны принести, коль хотите поход до конца довести. Смерть вас ждет, вы должны ее вместе принять – или это сраженье навек проиграть.
Он больше походил на человека, чем остальные фантомы. Небольшая шапочка была натянута на туманный лоб. Лицо смутно напоминало детское. Когда мальчишеские губы открылись, из них раздался хриплый голос. Такой голос не мог принадлежать ребенку. Уэсли поморщился.
– Последняя жертва, – повторила Тавия. – Значит, один из нас должен умереть?
– Нет проблем, – отозвался Уэсли. Он достал пистолет. Большинство фокусников отпрянули назад. Арджун нахмурился.
– Я так и знал, что ты всегда готов убивать.
– Я с радостью пока посижу здесь, – сказала Тавия. Уэсли взвел курок.
– Годится. – Потом проверил прицел. – Я уже наметил жертву.
Он даже не потрудился взглянуть в сторону своей армии. Уэсли знал, кто должен умереть. Юноша помассировал плечо. Потом шею, чтобы убедиться, что туман перед глазами рассеялся, а рука не дрожит. Если он промахнется, это будет большим позором.
Он навел ствол на Саксони. Та фыркнула.
– Ну да, кто бы сомневался.