Она сморгнула слезы. Это ее выбор. Ей придется с ним жить.

– Если ты решишь оставить Капюшона и все, что ты создала с этим именем… Что ж, это твое дело.

– Дэмиен, я…

Он вскинул руку.

– Тебе не нужно больше ничего говорить. Я едва сдерживаюсь. Уходи, пока я не передумал.

Робин кивнула, не доверяя своему голосу. Она была слишком близка к тому, чтобы разрыдаться. Дэмиен даже не стал смотреть на нее, явно боясь, что, если он это сделает, его решимость пошатнется.

Робин чувствовала себя точно так же.

– Прости.

Он кивнул, его челюсть дернулась.

И хоть ей и хотелось многое ему сказать, Робин отвернулась от Дэмиена и направилась домой. С каждым сделанным шагом часть ее души увядала. Как только она убедилась, что ее дракон больше не находится в зоне видимости и слышимости, она дала волю слезам. Тихо всхлипывая, она проклинала потерю брата, травму отца, герцога с его махинациями, свою собственную глупую гордость.

Когда в поле зрения появился Локсли, она прибавила шагу, желая только одного – добраться до своей кровати и оплакать все, что потеряла.

– Робин! – воскликнул отец, как только она вошла в парадную дверь. Он обнял ее, крепко прижимая к груди несмотря на то, что Робин была холодная как сосулька. – Мы так волновались. После заявления Руслана о свадьбе… Мы все, честно говоря, подумали, что ты, должно быть, сбежала.

– И не без оснований, – сказала Майя. – Этот человек безжалостен. Он берет тех, кого хочет, невзирая на закон.

Лицо женщины было бледным и изможденным, как и у ее мужа. И Робин сразу поняла, что они узнали о заключении Андрея под стражу в резиденции герцога.

– Мне жаль, – шепнула она Майе.

Нижняя губа домработницы задрожала.

– Ты не виновата, моя дорогая.

Вот только она виновата.

Слезы полились из глаз Робин до того, как она попыталась сдержаться. Она рыдала, прижавшись к отцу. Грудь девушки вздымалась от гортанных рыданий, сотрясающих все тело.

Он крепче сжал ее в объятиях.