«Не забывай про вон тех двоих. Магнетроны».

Честное слово, это просто песня. В одинаковых доспехах, с одинаковыми усмешками на нас смотрят Эванжелина и Птолемус, у которых полные руки длинных безжалостных ножей.

В моей голове начинается обратный отсчет. Осталось совсем немного времени.

Над нами хрипло раздается голос Мэйвена:

– Пусть они умрут.

Глава 28

Глава 28

Над ареной вспыхивает щит – гигантский фиолетовый купол из покрытого прожилками стекла, как в Спиральном Саду. Не для того, чтобы защитить нас, а чтобы защитить зрителей. По чудовищному потолку проскакивают зигзаги молний, дразня меня. Без Арвена я овладела бы ими и могла сражаться. Тогда весь мир узнал бы, кто я такая. Но этому не суждено статься.

Кэл вытягивает руку. Воздух вокруг рябит, искаженный жаром, который исходит от его тела. Принц движется навстречу противникам, заслоняя меня.

– Не вылезай вперед, – говорит он и отталкивает меня волной жара.

Браслет сыплет искрами; между пальцев у Кэла вспыхивает пламя. Оно растет, но не обжигает: рубашка сшита из ткани, которая даже не дымится.

– Когда они проломятся через преграду, тебе придется бежать. Эванжелина слабее всех, зато сильнорук медленный. Ты его обгонишь. Они уж постараются растянуть процесс, устроить шоу.

И негромко добавляет:

– Они не дадут нам умереть быстро.

– А ты? Озанос…

– Озанос – моя забота.

Палачи движутся ровным шагом, как волки, которые окружают добычу. В середине арены они расходятся веером; каждый готов атаковать. Где-то скрежещет металл, и часть пола отъезжает – у ног лорда Озаноса появляется плещущий бассейн с водой. Он улыбается и создает угрожающий водяной щит. Я вспоминаю, как его дочь Тирана сражалась на тренировке с Мэйвеном. Она победила.

Толпа вокруг кричит и свистит. Птолемус ревет, давая волю своему печально знаменитому нраву. Он бьет себя в грудь, и доспехи звенят, как колокол. Эванжелина, стоя рядом с ним, с усмешкой вращает ножи, заставляя их крутиться вокруг пальцев.

– Сегодня будет не как раньше, Красная, – кричит она. – Никакие фокусы тебя не спасут.

Эванжелина лучше, чем кто-либо, знакома с моими способностями; ей известно, что это не фокусы. «Но она приняла ложь. Она не желает слышать правду, потому что есть вещи, которые проще понять».