Таристан изогнул губы.

– Что сделано, то сделано.

Все оказалось проще, чем Эрида думала.

Она развернула одну из карт Торнуолла, испещренную отметками, которые соответствовали каждой крепости и каждому гарнизону на просторах Варда. Позиции галлийских легионов были прорисованы красными чернилами.

Королевские советники безмолвно следили за тем, как она проводит линию из Аскала через весь континент.

Калидон.

Она столкнулась с рядом возражений. Калидон был бедной страной и мог стать лишь крошечным драгоценным камешком на блистательной короне ее империи. Более того, галлийские легионы совсем недавно вернулись на родину. Стояла зима, и закупка провианта обошлась бы Галланду втридорога – при условии, что его вообще удастся разыскать. Да и чтобы прокормить армию, им пришлось бы опустошить королевскую казну, а это могло вызвать недовольство среди мелкопоместных лордов и подчинявшихся им солдат. Эрида пропустила все это мимо ушей. Ее не смущало ни плачевное состояние горных перевалов, ни перспектива опасного путешествия по морю.

Для нее не было ничего невозможного. Равно как и для Таристана.

Равно как и для демонического божества, живущего внутри их тел.

Она чувствовала Его присутствие так же отчетливо, как корону на голове и драгоценные кольца на пальцах.

Таристан был прав.

Это было все равно что стать богом в человеческой коже. По ее венам пульсировала чистейшая сила.

Теперь, когда дверь в ее разум была распахнута и для желанного гостя был подготовлен пир, который только и ждал, чтобы его поглотили, Тот, Кто Ждет не разговаривал с ней так, как она себе представляла. «Впусти меня», «Позволь мне остаться» до сих пор эхом звучали у нее в голове, но то были лишь воспоминания. Она больше не понимала Его слов: они превратились в переплетение шипящих звуков и лязганья зубов. Она чувствовала Его дыхание на затылке. Иногда оно казалось жарким и влажным, а порой – пронизывающим до самых костей. Однако темнота перед внутренним взором оставалась неизменной: черной и пустынной, словно космическое пространство между звездами. Даже более глубокой, чем бездна глаз Таристана.

К ее облегчению, она по-прежнему понимала Его. У нее в груди бушевали Его чувства, которые направляли ее туда, куда Он желал. Иногда они походили на мягкое течение реки, а иногда – на поток раскаленной лавы. Она могла сопротивляться им, если ей того хотелось, позволяя волнам разбиться о ее недвижную фигуру. Утопая ногами в грязной земле и обращая свое тело в сталь, чтобы противостоять бесконечному давлению.

Порой было легче поддаться Ему.