В ответ она лишь моргнула, трепеща от его прикосновения. У нее в горле застряло множество слов, которые не могли вырваться из клетки стучащих зубов. Эрида вглядывалась в лицо мужа, в его глаза и статную фигуру, пытаясь узнать кипящие в нем эмоции.

Она ожидала, что он будет впечатлен. Горд. Заинтригован.

«Теперь мы едины во всех смыслах, – думала она. – Ты должен встать передо мной на колени и благодарить меня за выбор, который я сделала».

Но все было не так. Сердце Эриды болезненно сжалось.

Таристан дрожал от ярости.

– Я последовала за тобой по пути, который ты избрал, – прошипела она, чувствуя, как грудь наполняется гневом. – Чтобы мы могли идти по нему вечно. Вместе.

Он не выпускал Эриду из рук, и под его пальцами начали проступать синяки. И все же эта боль почти не ощущалась, чего не сказать о полыхающих в груди страданиях. Ярость в ее душе настолько плотно переплелась с печалью, что их было не отделить друг от друга.

Наконец Таристан ослабил хватку, но не отступил назад. Он возвышался над Эридой, и от него исходила аура опасности – такая же, как и в тот день, когда она увидела его в первый раз. Белые шрамы выделялись на фоне его горящей кожи, выдавая истинную суть его натуры. Он привык выживать во что бы то ни стало.

– Я не хотел для тебя такой жизни, – прошипел он. – Ты не представляешь, что наделала.

– Ты заплатил свою цену Тому, Кто Ждет, а я заплатила свою, – резким голосом ответила Эрида, отказываясь думать о пожилой женщине, которая лежала на кровати и смотрела перед собой невидящим, мертвым взглядом. – Ты разве не доволен? – продолжила она, закипая от злости. Она чувствовала себя несущейся вперед лошадью, которая лишилась наездника, способного ее остановить. – Или тебя беспокоит, что Он считает меня равной тебе?

– Эрида. – В его низком голосе звенело предостережение.

Но ей было все равно. Ее кровь обратилась в яд, обжигающий вены. Кожа полыхала, и Эрида боялась, что ее шелковые одежды вот-вот сгорят дотла.

– Теперь я вижу, что ты не отличаешься от остальных, что бы я там себе ни надумала, – гневно произнесла Эрида, тыкая пальцем в ложбинку у него на шее. К ее глазам подступили горячие слезы. – Ты видишь во мне то, что видят они. Породистую кобылу. Бездушную вещь.

«Это неправда», – прошептал голосок в ее голове. Она помнила, как Таристан опустился перед ней на колени – так легко и просто, не испытывая никакого стыда. Как он ждал, когда она прикажет ему совершить убийство. Как отходил немного назад, всегда выдвигая ее на передний план, но все же держась рядом, словно солдат на передовой линии. Как он застыл, приставив кончик меча к горлу Домакриана и приготовившись оборвать существование Древнего – ценой жизни Эриды.