Эрида вспомнила следы, которые появились на коже ее мужа после битвы при Джидаштерне. Дракона постигла та же участь.

Чудовище смотрело на нее единственным глазом. Красно-золотой зрачок походил на сердцевину пламени. Эрида не смогла сдержать улыбку.

Она узнала этот взгляд.

Видела его, когда встречалась глазами с мужем.

Чувствовала его внутри себя.

Двигаясь мучительно медленно, дракон сделал шаг вниз по склону, а затем и еще один. Он направлялся к перевалу. Горная порода дрожала под его весом, грозясь обрушиться на лагерь.

Эрида стояла на месте, хотя инстинкты кричали ей спасаться бегством. В последнее время она не очень-то доверяла им.

Солдаты ее войска продолжали отступать, в то время как рыцари Львиной гвардии призывали ее бежать. Один только Таристан осмелился последовать за своей королевой. Он мчался по снегу, преодолевая разделявшее их расстояние.

Мгновение спустя Эрида почувствовала жар его тела. В глазах Таристана горело то же всепоглощающее пламя, что и в ее.

Затем дракон сжал челюсти и пригнул голову перед ними обоими. Его брюхо царапало землю. Снег с шипением плавился под телом чудовища, накрывая перевал завесой горячего пара.

С его спины соскользнула фигура в красной мантии. Белое лицо мужчины цветом напоминало призрачную луну, а на его губах играла улыбка.

А его глаза… они были ужасны.

Эрида замерла на месте, едва не рухнув в сугроб. По ее телу пробежала волна отвращения, голова закружилась, и лицо мага начало расплываться перед глазами.

Раньше она ненавидела его бледные слезящиеся глаза, постоянно окаймленные красным, словно он проплакал несколько часов подряд. Никогда в своей жизни она не видела, чтобы чьи-то глаза были настолько налиты кровью.

К своему ужасу, Эрида не обнаружила таких глаз на лице мага.

На нем остались лишь две зияющие дыры. Веки Ронина были изранены и покрыты засохшей кровью, а глазницы впали в череп. По его лицу расходилась паутина белых и более темных вен, которые превращали его кожу в жуткую маску. Ступив на снег, маг покачнулся и вытянул руку вперед, чтобы опереться на нее, если вдруг начнет падать. В другой руке он по-прежнему сжимал трость, но теперь использовал ее, чтобы нащупывать путь.

– Ронин, – прошептала Эрида, упав на колени.

Она услышала, как Таристан за ее спиной с шипением втянул в себя воздух.

– Цена, – пробормотал он. Снег под его сапогами захрустел.

Несмотря на увечья, Ронин продолжал ухмыляться. Его гордость никуда не исчезла.