Дом хотел обернуться к ней и оскалить зубы в ухмылке, но ему удалось лишь немного сдвинуться с места. Деревянный стол, на котором он лежал, протестующе застонал под его весом. Древний вдруг ощутил, что на его торсе не осталось даже обрывков рубашки.

– Где Эндри? – резко спросил он, выгибая шею. Корэйн и Сораса снова прижали его к столу.

– К счастью, оруженосец понял, что Корэйн права. Когда мы сбегали из города, порт уже закрывали, – ответила Сарн. – Он решил идти с нами.

– Я помню… кое-что из этого. Но где он сейчас? – обеспокоенно переспросил Дом. – Я не слышу биение его сердца.

Корэйн обошла стол, продолжая придерживать его рукой за плечо. Большой физической силой она не отличалась.

– Вы слышите, как бьются наши сердца? – судя по голосу девушки, этот факт произвел на нее впечатление. – С каких пор?

– Э-э-э, с рождения? – неуверенно отозвался Дом и снова оглядел комнату. Все ее поверхности были покрыты толстым слоем пыли.

Сарн сделала еще один стежок.

– Мы нашли эту заброшенную ферму в нескольких милях к западу от Аскала. Пока мы сидим на сломанной мельнице, Трелланд обчищает хозяйский дом. Хотя он наверняка только притворяется, а на самом деле бесцельно бродит по комнатам и терзает себя бессмысленными переживаниями из-за матери.

Ее слова были пропитаны презрением.

На этот раз Дом не позволил Корэйн себя удержать. Он привстал на локтях и обернулся к убийце. Обрывки платья больше не прятали ее лицо, а свободно свисали с шеи, поэтому он видел, как плотно Сарн сжала свои пухлые губы – так, что они превратились в едва различимую ниточку. Черная сурьма, которой были подведены ее веки, размазалась и почти стерлись. Под глазами Сорасы пролегли темные круги, так же, как и у Корэйн: они обе давно не спали, а смертные очень сильно зависели ото сна. Дом это понимал, но ярость, рожденная его собственным горем и чувством вины, все равно вспыхнула в его груди, словно раскаленные угли, которые бросили в огонь. «Как она смеет судить этого мальчика?» Он оскалил зубы и сжал кулаки. Сарн не вздрогнула и не отняла рук от его кожи. Ее иголка настойчиво тянула за собой нить.

– А у вас и правда нет сердца, амхара, – проревел он.

Она сделала еще один стежок.

– Спасибо.

Дом нахмурился.

– Мы остановились слишком близко к городу. – Внезапно ему стало нечем дышать и показалось, что мельница может в любое мгновение обвалиться на их головы. – Нам нужно отсюда уходить.

К его разочарованию, Сарн восприняла это обвинение спокойно.

– После того, как кое-кто решил провести на себе операцию в полевых условиях, наша свобода передвижения оказалась слегка ограничена.