Ана стояла очень тихо, затаив дыхание, а вокруг нее стояли придворные из Трех Дворов Брегона, крики наполняли воздух. Снаружи ветер и волны, казалось, торжествующе ревели, а наверху гудели колокола Годхаллема, как будто сами боги бормотали им в знак согласия.

– Анастасия?

Она моргнула и снова обратила свое внимание на короля Дариаса. Он широко улыбался ей.

– Три Двора Годхаллема единогласно проголосовали за союз, – сказал он, и когда она повернулась, чтобы оглядеться, Ана увидела, что все придворные Трех Дворов стоят лицом к ней. Она подумала о первом дне, когда приехала сюда, о насмешках и колкостях, которые эти мужчины бросали ей, когда она стояла перед ними в своей рваной одежде.

Теперь на их лицах читалось только уважение.

Возможно, подумала Ана, перемены все-таки не так уж невозможны.

Король Дариас развел руками.

– Ну что, Алая тигрица Кирилии? – он спросил. – Вы согласны?

Ее наполнила смелость и прилив надежды. Она потеряла свою силу родства, но здесь… Здесь было доказательство того, что она не нуждалась в нем, чтобы руководить. Не сила родства делала ее способной руководительницей, не она определяла ее.

Она была Алой тигрицей Кирилии, и этого было бы достаточно.

Ана глубоко вздохнула, расправила плечи, вздернула подбородок и шагнула вперед.

– Король Дариас и Три Двора Брегона, – сказала она. Ее голос звучал громко и ясно в залах Годхаллема. – Я принимаю союз.

56

56

К тому времени, как она покинула Годхаллем, солнце поднялось выше в небе. В Блу Форте теперь кипела жизнь, дворы, окружающие Годхаллем, были переполнены, так как гонцы, придворные и солдаты Блу Форта спешили то туда, то сюда. В полдень должна была состояться инаугурация, поскольку король Дариас стремился занять места в своем правительстве, оставшиеся вакантными после резни Керлана во время битвы при Годхаллеме.

Ана отошла в сторону от толпы и пошла по знакомой тропинке, петлявшей между ольховыми деревьями. Люди встречались все реже, пока, наконец, она не завернула за угол здания. Ана раздвинула занавес из виноградных лоз и поднялась по ступенькам.

Старая сторожевая башня была окружена солнечным ореолом, ее обнаженная скала высекала личное, интимное пространство над океаном внизу. На фоне неба вырисовывался силуэт молодого человека, которого она искала.

Свет блестел на его песочно-каштановых волосах и освещал золото, украшавшее его темно-синюю тунику. Он нетерпеливо отбивал ритм своими высокими сапогами. На его бедрах висел меч, его рукоять изображала гордый, ревущий символ морского дракона.

Он обернулся на ее приближающиеся шаги, и выражение его лица смягчилось. Синяки на его лице были тщательно покрыты пудрой, но она видела, как он держался напряженно, бинты обвивали его руки и предплечья.