Она закрыла глаза и призвала свои ветры, и в ее сознании она была маленькой птичкой, несомой их потоками, петляющей между огромными мачтами, раздутыми корпусами и десятью тысячами солдат в ливреях. Она посылала свои ветры так далеко, как только могла, кружась и танцуя между волнами, прыгающей рыбой, раздувая паруса и целуя корабли.

«Пусть ветры хранят вас, друзья мои», – подумала она, и на короткое мгновение она, возможно, почувствовала, как ее ветры обволакивают знакомое присутствие – огненное, как пламя, и острое, как стальной клинок, окутанное блестящим красным плащом. Ей показалось, что она почувствовала, как знакомые пальцы поднялись в воздух, как будто Ана знала, что ветер несет дух Линн, и протянула руку на прощание. А потом она ушла слишком далеко, за пределы досягаемости Линн и ее силы родства.

В ее комнату постучали. Ей не нужно было поворачиваться, чтобы ощутить его присутствие, словно камень, прорезающий ее ветры, твердые и сильные.

– Король Дариас послал это для тебя, – голос Киса был тихим. Он не выходил из коридора за пределами ее покоев с тех пор, как ее принесли сюда от целителей.

Он положил ей на колени простую плоскую коробку. Не говоря ни слова, Линн подняла крышку.

У нее перехватило дыхание, когда она развернула предмет внутри. Это был чи. Слегка согнутый, порванный в некоторых местах и тщательно залатанный другим материалом, вымытый дочиста. Но, когда она разгладила его между пальцами, крыло замерцало.

Между его складками была спрятана записка; она выпорхнула, как бабочка, живущая своей собственной жизнью. Линн поймала ее пальцами.

В голове каждого из нас живут монстры, писалось в ней, но для того, чтобы победить их, требуется смелость и настойчивость. Я знаю, что ты победишь своих.

Монстры, подумала она, закрывая глаза. Все они имели своих монстров.

Чья-то рука сжала ее плечо. Она повернулась и увидела рядом с собой Киса, который смотрел на нее сверху вниз.

– У меня не было возможности извиниться, – тихо сказал он.

– В этом нет необходимости.

– Я и не собирался. – Она посмотрела на него с легким удивлением, но он продолжил. – Кто-то очень мудрый однажды научил меня этому: действие и противодействие. – Он сложил руки вместе, имитируя знак, который делали кемейранцы, инь и ян. – Я пойду туда, куда пойдешь ты. Я клянусь, что мои мечи и мои щиты защитят тебя.

– Кис… – Ее голос сорвался. – А как насчет твоей матери?

– Ана обещала мне ее безопасность. Если войска Морганьи узнают, что я предал Керлана и выжил, они причинят ей боль. – Он сделал паузу. – Кроме того, я думаю, что моя мать хотела бы, чтобы я дал отпор, чтобы загладить ошибки своего прошлого.