Линн почувствовала, как сила родства Киса шевельнулась в ее сознании, подталкивая ее вперед, и она знала, что он скажет ей в этот момент.
Эти серебряные глаза, сила его хватки.
Мир открылся перед ней, сверкающая вода и бесконечное небо.
Линн перевела дыхание. Призвала ветры.
И прыгнула.
59
59
Маленький городок Элмфорд раскинулся вдоль берега пляжей с белым песком, его каменные дома были приземистыми и прочными, несмотря на ежедневное движение волн. В нескольких десятках шагов вглубь страны, за пределами города, был небольшой холм, поднимавшийся из мелкого, мягкого песка. На нем росли дикие травы, а между ними виднелись клочки белого вереска, мягко покачивающиеся на ветру. Одетый в белую летнюю рубашку, он терпеливо сидел, глядя на море, словно ангел-хранитель.
Голые пыльные дороги Элмфорда лежали тихо в свете раннего утра, когда Рамсон в одиночестве проезжал мимо верхом. Его военно-морская форма была жесткой и новой, расшитой золотом и серебром. Это было похоже на сон – носить ее.
Он вернулся в Порт Сапфир, чтобы осмотреть корабль, на котором нашел логово Керлана. Вместо импровизированной лаборатории он обнаружил, что помещение было совершенно пустым, без единого признака того, что там кто-то когда-либо был. Шпионы, которых Керлан похитил в Брегоне, бывшие члены Ордена Ландыша, все бесследно исчезли.
Вот только след всегда оставался, и если кто-то и мог его вынюхать, так это Рамсон Острослов. Такая возможность представилась, когда король Дариас появился в его покоях неделю назад с предложением восстановить его во флоте. Они достигли своего рода соглашения. При инаугурации король Дариас объявил о создании специальной флотилии в составе флота, предназначенного для выслеживания и уничтожения того, что осталось от шпионов Керлана в Брегоне. Рамсон наблюдал за происходящим из тени.
Здесь в основном океан вызывал множество воспоминаний. На юге Брегона вода была теплее, и Рамсон вспомнил, как стоял на краю своего разрушенного дома у пляжа, мечтая о том дне, когда фигура, которая была его отцом, вернется к нему и его матери.
Шаги его лошади по песку были мягкими, и вскоре он заметил холм. Костяшки его пальцев на поводьях побелели. Его отец не солгал; он мог разглядеть белые верески, резко и бодро ожившие на пустынном берегу.
Рамсон поспешил и направился к холму. Он нес маленькую баночку, аккуратно зажатую под мышкой.