Хэсина могла подождать. Она присела на его кровать и провела рукой по его подушкам – тем же самым, на которые она опиралась, когда умерла Серебряный Ирис.
Она поступила еще хуже. Она поставила под угрозу свою жизнь. В результате погибла Лилиан. И Мэй тоже. Кровь прилила к щекам Хэсины, и она почувствовала, как у нее напрягаются мышцы ног. Ей хотелось выбежать из этой комнаты, подальше от вещей, напоминавших ей о брате, которого она так ужасно подвела.
Но она заставила себя остаться.
Ночь неспешно двигалась к рассвету. Лампа догорела, и Хэсина осталась в темноте. Она сидела, ожидая в любую секунду услышать звук его шагов. Звук, который так и не раздался.
* * *
– Дянься. Дянься.
Очнувшись ото сна, Хэсина не могла понять, где она и сколько сейчас времени. Она лишь предположила, что стоит ночь, потому что за окнами было темно и она едва могла различить лицо пажа, нависшее над ней.
Она встала, протирая глаза ладонями.
– Сколько времени? – Ее голос напоминал лягушачье кваканье.
Ее паж был как-то странно напряжен.
– Шестой час, дянься.
– Зачем ты тогда меня разбудил?
– Потому что сейчас начинается суд.
–
– Да, дянься. Здесь, в Восточном дворце.
– Я знаю, где проходят суды, – резко ответила Хэсина и тут же пожалела об этом. Ее паж за все время своей службы не сделал ничего, что могло вызвать ее гнев, – в отличие от остальных людей в этом дворце. – Кто созвал придворных? Председатель?
– Нет…