Ника разглядела острый клюв, белые перья, невероятный цвет её глаз.

– Что это значит? – враждебно спросила Ника, резко отклоняясь.

– Узнаешь, – лукаво проговорила говорящая птица и переместилась на её живот, где и распростёрлась, как дохлая. Нике стало ещё хуже, живот разболелся сильнее.

Она глухо застонала.

– Что, месячные? – ляпнула Алла, а потом сама же покраснела. – Ой, извини…

– Нет, чем-то отравилась, – слабым голосом прошептала Ника, чувствуя, что подыхает. Что подлая сова убивает её на глазах любовника, а тот роется в бумагах, отыскивая свежий бланк для отчёта. Упоительная ситуация!

– Стэлла, оставь её в покое! – скомандовал Асмодей, когда Ника застонала вновь, как можно жалобней.

– Я только хотела помочь, – сова обиженно взлетела, усевшись на шкаф с документацией, массивный, как грузовик.

– Обычно твоё лечение ничем хорошим для пациента не заканчивается, – Асмодей наконец-то оторвал нос от бумаг и уставился на Нику. – А с тобой произошло что-то плохое. Стэлла просто так ни на кого не садится. Меня уже неделю как преследует. Но лечиться у неё – себе дороже. Помрёшь вместе с болячкой.

Сова демонстративно развернулась к ним пушистым задом.

Алла сосредоточено гладила мохнатую спину кота и перья сов.

– Итак, красавицы вы мои драгоценные – где кольцо? – ехидно промолвил куратор, усаживаясь в кресло, выуживая листок из груды бумаг, доставая ручку из воздуха, окидывая их скорбным взором.

Девушки одновременно пожали плечами.

– Убить вас, что ли? – задумчиво пробормотал маг.

Ника внезапно увидела, как его глаза чернеют – это было жутко. Словно ночь вползала в них.

– Не надо – а то меня сейчас вырвет, – предупредила она. – Мне хреново!

– Хуже всех сейчас Леопольду, – сурово отрезал Асмодей.

– Леопольду вскоре полегчает, – заметила Алла, улыбаясь. – Ой, какие хорошенькие у них лапки, а они не кусаются? – она вновь начала тискать сов.

– Нет, они ручные. А вот я – нет. И я начинаю злиться! – грозно заявил Асмодей.

– Не надо срывать на нас свою злость, – устало попросила Ника, мечтая о таблетке обезболивающего. Странно, но её чары не действовали – живот не прекращал болеть, хотя боль стала не такой острой – спасибо и на этом!