–Словом своим отворяю врата желания моего. Ключами лунными замыкаю слова мои. Да будет слово моё твёрже лунного камня. Слеп ты сердцем и слеп душой. Покуда не прозреешь, скитаться тебе в безбрежной тьме, меж Граней, минуя дороги-пути. Миры да закроются пред тобою. Судьба твоя – вечное странствие. Мимо света пройдёшь – не заметишь. Мимо голоса зовущего – не услышишь. Словами этими, силой призванной запечатываю твою душу между мирами и вселенными.

Слова давались мне с трудом, но иного выхода я не видела. Если отправить гениального светлого жреца, одного из старейших среди всего клана Сонцето, блуждать между дорог, оставив память, рано или поздно Куркуш отыщет способ войти в одну из Граней и снова примется интриговать и плести паутину мести. Нельзя оставить ему ни малейшего шанса на возвращение.

Безжалостный убийца. Светлый жрец выкачал жизненные силы из всех своих соратников, которые до последнего ожидали приказа шагнуть в порталы, чтобы вернуться туда, откуда пришли. Вместе с ними погибла часть послушниц и жриц, которые участвовали в безумном танце. Из них тоже выкачали все силы, опустошили магический источник.

Простить можно, забыть нельзя. Иначе история прошлого рано или поздно повторится. Светлые учили подставлять вторую щёку, смиряться с судьбой, не плыть против течения, верить в милость Светила, не размышлять, не сомневаться. Слепо верить и делать, что скажут.

Бабушка всегда говорила: на Луноликую надейся, но сама не плошай. Боги не любят тех, кто смиренно ожидает милостей, не закатав даже одного рукава.

И всё-таки я колебалась: уничтожать монстров легче. В моих руках сила, в его лапах – проклятье. Мы выходим на равный поединок, и битва зависит от моих охотничьих умений. Если я оплошаю – погибну.

Сейчас я чувствовала себя палачом. Но казнить или миловать существо – разве у меня есть такое право? Я не судья и тем более не божество. Оттого тянула, рассматривая Куркуша, надеясь на что-то. Жрец отчаянно цеплялся за нити, которые лопались одна за другой. Я вздохнула, желая смягчить собственные жестокие Слова, когда жрец раскрыл рот, и с губ его сорвалось Проклятье последней смерти. Чтобы уничтожить меня, Куркуш пожертвовал частью своей бессмертной души. Отдал часть её тому, кому, видимо, служил все эти годы. Или даже века.

И этот кто-то радостно принял чудовищный дар. Грани содрогнулись, я приготовилась погибнуть, потому как от этого заклятья моя магия не спасёт. Но зато сомнения исчезли, и я торопливо припечатала:

–Вечно ты будешь странствовать – закрываю тебе пути назад. Да будет так, да сбудется Слово моё, – я с печальной улыбкой смотрела на серебристую бабочку, что стремительно летела ко мне, желая не просто уничтожить последнюю лунную ведьму. Но лишить посмертия и возможности вернуться по лунному Мосту в одну из Граней, чтобы прожить следующую жизнь.

Куркуш пожертвовал большей частью своей души, чтобы выжечь дотла не только меня самоё, но и все побочные ветки нашего Рода. На долю секунды мы со светлым жрецом встретились взглядами. Я вздрогнула, увидев бездну ненависти и ярости в безумных глазах. Внезапно осознала себя в своём собственном теле. Как и когда я перестала быть драконом, не ведаю.

Улыбнулась, раскрыла губы, вскинула руки вверх, чтобы произнести последнее Слово моего заклятия.

–Слово моё сказано. Желаю! – выкрикнула я, не теряя ни минуты.

Одновременно с последней точкой в этом многовековом деле случились три вещи: крылатое насекомое с коротким хоботком, дрожащим от предвкушения, вдруг рассыпалось серебряными искрами в трёх шагах от меня.

Луноликая каким-то неведомым образом оказалась впереди меня, и отовсюду зазвучал её голос.

–Призрачный лунный блик проводником твоим станет. И каждый раз, когда в сердце твоём вспыхнет надежда, шёпот совершенного тобой зла уведёт в сторону. Желаю!

Слово громыхнуло.

–Желаю, – эхом повторила я, на последнем слоге осознав, что подтвердила своё заклинание.

Магия внутри портала вдруг полыхнула, раздался жуткий вой, по алтарному залу пронёсся ураганный ветер. Врата стремительно наполнились чернотой. Куркуш отчаянно завизжал. Лопнула последняя нить, арка на мгновение раздулась до неимоверных размеров, чтобы в ту же секунду схлопнуться до булавочной головки.

Оглушительная тишина обрушилась на всех, кто присутствовал в алтарном зале.

Чёрный камушек исчезнувшего портала мигнул и упал на божественную ладонь обсидиановой каплей. Луноликая улыбнулась, покрутила его между пальцами, сжала, и драгоценность превратилась в пыль, от которой не осталось и следа.

– Хорошая работа, – похвалила богиня, поворачиваясь ко мне.

– Но зачем? – устало поинтересовалась я, глядя куда угодно, лишь бы не оглядываться туда, где лежали два дорогих мне существа. Лежали без признаков жизни.

– Душа должна переродиться, – безмятежно молвила Луноликая.

– Он отдал всю душу? – ужаснулась я.

– Нет, – богиня склонила голову к плечу. – Его душа умерла. Наказание бессмысленно, когда душа не болит. Он будет скитаться без надежды до тех пор, пока в нём снова не зародится анима. Не печалься, маленькая луна, – улыбнулась Луноликая и погладила меня по щеке. – Ты сильна духом. В тебе много света.

Я вздрогнула и едва не отпрянула в ужасе. Быть светлой – такое себе удовольствие. Богиня расхохоталась, заметив мою реакцию.

– Свет он разный. И тьма может сиять, освещая путь. И светлым днём можно сбиться с дороги. Иди своим путём, лунная дочь. Ничего не бойся. Луна всегда с тобой.

Я склонила голову, стараясь не показать, как болит моя душа.

– Ты печалишься, – констатировала богиня.

Посмотрела на Луноликую, пытаясь понять: она издевается, или шутит? Но женщина, в чьём теле находилось божество, умиротворённо смотрела на меня, не ожидая ответа.

– Я… справлюсь… – заверила богиню, с трудом шевеля губами.

Мой голос скрипел как несмазанное колесо телеги и казался очень громким.

– Что с ними? – кивнула в сторону светлых жриц. Девушки по-прежнему стояли на своих местах, не шевелясь, и даже, кажется, не дышали.

– Не волнуйся о них, – отмахнулась Луноликая. – Ты достойная дочь. И ты получишь награду. Что ты хочешь за помощь, маленькая луна?

– Разве я кому-то помогла? – слёзы навернулись на глаза, но я торопливо их стёрла.

– Ты вернула меня, – богиня искренне удивилась. – Это заслуживает награды.

Внезапно в Храме Сонцето появилось кресло, больше похожее на трон.

– Эксперы… остатки искусственной расы… – пояснила богиня, видя, что я не понимаю, о чём идёт речь. – Поссорились со своими создателями, оказались в моём мире. Я сама разрешила им немного погостить. Неблагодарные обещали мне… неважно, что они обещали… – Луноликая оборвала сама себя. – Я пришла за своим. Меня заманили в ловушку и изгнали из собственной Грани! – в голосе божества послышался гнев. – Часами пыталась пробиться, но эксперы…

– Часами? – вырвалось у меня.

Богиня нахмурилась, спустя пару секунд морщинки на лбу разгладились, Лунная Мать кивнула и промолвила:

– Веками. Да… время течёт по-другому. Там, куда меня отправили. Блуждала веками, не видя дороги. Она помогла вернуться. Ты помогла обрести связь с моим миром и лунными детьми.

– Она? – я снова не сдержалась.

– Жрица с лунной кровью вернула меня, – подтвердила Луноликая.

Я смутно припомнила, как Куркуш яростно обвинял женщину, что пришла сюда, в Храм, вместе со светлыми послушницами, и которую жрец назвал матерью Дрейка. Я с содроганием уставилась на Луноликую. Не представляю, каково это – отдать всю себя, чтобы спасти собственного ребёнка, точно зная, что больше не увидишь его никогда. А ведь жрица годами жила вдали от сына, но материнская любовь оказалась сильнее. И она нашла способ вернуть богиню и уничтожить пришлых светлых.

Не я, она заслуживает награды от богини.

– Верни её, – попросила я.

Луноликая с печалью во взоре посмотрела на меня и покачала головой:

– Это невозможно. Моя дочь ведала, на что идёт. Награда будет ждать её. Пожелай для себя, – без перехода закончила богиня, дав понять, что на эту тему разговор закончен.

– Тогда… тогда верни его… верни Дрейка… если это возможно. Его мама отдала за него жизнь. И ты обещала жрице жизнь её сына…

– Верно… – согласилась богиня. – Но он доброй волей обменял свою жизнь на твою, – пожала плечами Луноликая.

– Я хочу поменяться обратно, – твёрдо глядя в глаза высшей сущности, заявила я.

– Но зачем? – изумилось божество.

– Потому что люблю… и хочу, чтобы он жил… – просто ответила. – Что нужно делать?

– Вернуть, – пожала плечами Луноликая.

Подавила в себе волну раздражения, кротко улыбнулась Лунной Матери и уточнила:

– Вернёшь? Пожалуйста… – взмолилась я. – Пожалуйста. И Роки… Вдвоём им будет легче, – попросила я.

– Последняя луна, подумай хорошенько… – богиня хотела что-то добавить, но вдруг передумала. Глаза божества сверкнули какой-то человеческой эмоцией, но я не сумела уловить суть. – Впрочем… Это твоё желание? Вернуть чёрного дракона и маленького теневого лиса? – уточнила Луноликая.

– Да, – уверенным голосом подтвердила я.

– Это будет забавно, – улыбнулась богиня.

– Что? – не поняла я.

– Всё, – поднимаясь с трона, отмахнулась Луноликая. – Повторяй за мной, последняя луна.

– Я готова, – кивнула в ответ.

На душе и сердце стало легче лёгкого. Мои любимые будут жить, и однажды мы встретимся. А я приложу все усилия, чтобы мы узнали друг друга. Вслед за богиней повторяя Слово, я мысленно плела собственное заклинание, оставляя маленький якорь в сердце Дрейка. Если это и вправду истинная любовь, мой дракон узнает меня сквозь века в любом обличье.

–Ego dabo animam meam in commutation! Душу мою в обмен отдаю… – звонко закончила я.

Последнее, что увидела перед тем, как распахнуть свои серебряные крылья, чтобы навсегда покинуть лунную Грань, – дрогнувшие ресницы Дрейка и большие уши Роки.