Руками Элайджа впился в подлокотники кресла, глубоко погружая в них ногти.
— Для совершенных мною злодеяний нет искупления.
Дельгрото улыбнулся.
— Даже мудрый верховный совет бывает не прав. Кто определяет степень значимости человека, как не его собственное чувство чести?
Элайджа отвёл взгляд от теплоты, светившейся в глазах старика.
— Если я не могу простить себя сам, то как меня простят другие?
— Ни один совет не вправе отказать в приюте или убежище. Где ты родился, не имеет большого значения. В мире осталось не так много достойных оборотней. Мы не можем позволить себе потерять ни одного. — Высказавшись, старейшина скрылся в тенях веранды. Прежде чем превратиться, он скинул с себя одежду и аккуратно уложил её в традиционную кожаную сумку.
Наступило долгое молчание. Рейчел вздохнула.
— Мне по-настоящему хотелось возненавидеть его.
— Он хороший человек, — сказал Рио. — И прав, что верит в законы, которые направляют наших людей. Невозможно, чтобы нас судили по человеческим меркам, а пойти в полицию с нашими проблемами нельзя. Мы сами обязаны нести службу и защищать наше общество.
— Вижу, что произошло, — подал голос Элайджа. — Только тот, кто нашёл свою пару, обращается к женщине
Голос брата прозвучал хлёстко, отчего Рейчел заметно вздрогнула. Проигнорировав его, Рейчел взяла миску с овощным супом и кофе и подала их Рио.
— Ты должен съесть всё до последней крошки, — велела она Рио. — Прошу тебя, не нужно бессмысленных разговоров о своём драгоценном старейшине. Он не плохой человек, просто не такой мудрый, как женщина.
Элайджа застонал.
— Не позволяй ей втянуть себя в разговор о превосходстве женщин над мужчинами, это ни к чему не приведёт. Рейчел, ты не можешь остаться. Я знаю, у тебя есть чувства к этому мужчине, но остаться ты не можешь.
— Я люблю Рио, — спокойно сказала Рейчел и посмотрела брату в глаза, протягивая миску с супом.
— Проклятье, Рейчел!
Она раздражённо вздохнула.