— Эм. — Я закашлялась от шипов на словах, которые мне пришлось выдавить из себя. — Это правда.

Вена возле виска Магни вздулась, и цвет его лица стал пунцово-красным. Я много раз видела, как он впадал в истерику, но видеть его слишком взбешенным, чтобы говорить, было внове и пугало.

Дрожащим голосом я объяснила.

— Дело в том, что… Мне было предоставлено гражданство, когда я жила на Родине.

Руки Магни были сжаты в кулаки, прижатые к бедрам, губы сжались в мрачную линию, и он посмотрел на меня с отвращением.

— Я также все еще северянка, — крикнула я ему вслед, когда он выбежал вон. — Я и то, и другое.

Входная дверь в школу с грохотом захлопнулась, и все мы несколько секунд стояли, затаив дыхание.

— Тебе не следовало говорить ему этого, — сделал выговор Перл Хан.

— Мне жаль! — повторила она. — Это просто вырвалось.

— Давай я пойду поговорю с ним, — предложил Финн и направился к двери.

— Нет! — Хан сделал шаг вперед. — Я знаю Магни, и прямо сейчас ему нужно время, чтобы успокоиться.

— Почему он так зол из-за того, что ты жительница Родины? — спросила Шелли.

Я закрыла глаза, не в силах выразить словами то, что чувствовала на инстинктивном уровне.

Афина ответила за меня.

— Шелли, попробуй взглянуть на это с точки зрения Магни. Он был воспитан так, чтобы видеть в нас, жителях Родины, врагов. Услышать, что Лаура перешла на другую сторону, чтобы стать одной из нас, должно быть, было для него величайшим предательством.

— Я не переходила на другую сторону. Для меня это была просто формальность — жить там. Я считаю себя северянкой.

— Это верно, и мы не враги, — заметила Шелли. — Я не понимаю, в чем проблема Магни.

— Его проблема, — сухо сказал Хан с оттенком раздражения, — заключается в том, что жизнь Магни вращается вокруг его роли защитника последних свободных людей. Ему не нравится то влияние, которое вы, жители Родины, имеете на нас, и он вам не доверяет. — Хан искоса взглянул на Перл. — Узнать, что твоя жена скрывала от тебя что-то настолько важное, и что человек, которого ты считаешь своим противником, знал об этом, было бы ударом для любого из нас.

Женщины встретили меня сочувственными взглядами, и Кристина обняла меня за плечи.

— Он переживет это. Ты же знаешь Магни, он горячая голова.