– Поэтому не вижу смысла укрываться от демона глубин в сидских силках, – закончил мысль король. – Предлагаю встретить Наклави лицом к лицу и заслужить свое право пировать в замке Высокого!
Разрозненные, уставшие воины, раскрашенные пылью дорог и собственной кровью, зароптали. Они хотели сидеть за одним столом со своим правителем или, на худой конец, греться у костра домашнего очага, а не завоевывать право лицезреть Высокого. Но каждый понимал: рядом король. И если правитель повернулся лицом к смерти, стыдно другим показывать ей спину.
Воины перестроились боевым порядком, ощерились копьями и принялись ждать. Демон, словно почуяв перемену в их настроении, замедлился, испытывая людей ожиданием, ведь медлительность убивает не хуже спешки. Тягуче падали минуты. Солнце замерло, лишь наполовину скрывшись под землей. Гарольд молил его остаться, не бросать детей своих, но тщетно. Вспыхнув алым заревом, оно навсегда исчезло в темной утробе. И только пурпуром мерцал жуткий всадник, сросшийся с конем.
Казалось, сумерки мира настали здесь и сейчас. Наклави налетел огненным вихрем. Воины бились с демоном, но сражались с собственными страхами, давними обидами и неисполненными мечтами. Гарольду виделась мать. Она раз за разом подносила ему кубок с вином и неизменно там оказывалась кровь. Видение невозможно было разорвать, из него нельзя было выбраться. С каждым глотком, что делал Гарольд, силы покидали его.
– Наклави! – над полем яростной бурей пронесся знакомый голос. – Мы не договорили в прошлый раз! Приди и дай ответ, по какому праву ты топчешь земли моего отца!
Конь и жуткий всадник исчезли. Растворились, словно их никогда и не было. Холодная, бескрайняя тишина приняла измученное поле в свои объятия. Королю хотелось укутаться в нее, слиться с мраком и никогда более не вспоминать о том, что он Гарольд Хредель – потомок славного Пчелиного Волка.