Невиданное дело!

Агафья подумала, что внучку пороть надобно, но девушек расспрашивать не прекратила, и выяснилось быстро, что Аксинью сегодня и не видел никто.

Искать?

Расспрашивать?

Да в таком беспорядке, который сейчас в палатах творился, не то, что Аксинью — заморского зверя носорога потерять можно было! Скоморошьи пляски не заметить!

Но куда она делась-то?

Проверила Агафья вещи ее, шубки нет, шапочки, платка пухового, да и драгоценностей тоже. Сама ушла? Не оставила б Аська по доброй воле свои побрякушки никогда, любит она все яркое блестящее, ровно птица-сорока. Увел кто?

Тогда б хоть какие следы борьбы были… нет, сама оделась, сама ушла. А куда? С кем?

Агафья не знала, но предчувствие у нее было плохое. Как-то слишком неприятно в разуме ее связывались пропавшая книга и исчезнувшая внучка.

А сделать она и не могла покамест ничего, ждать оставалось. Как явится Устинья, можно будет опробовать по родной крови поискать. Илья-то в Рощу отправился, с раной увезли его, сейчас его Добряна выхаживает. К нему съездить?

А только и тут время надобно.

Ладно, дождется она Устю, поговорит с ней вечером, а с утра и кровь возьмет, и искать попробует. Ведьмам такое легче, ну и Агафья кое-что может, только на рассвете делать надобно.

Вечером так она и поступила.

Не успела Устинья вернуться, к ней пришла Агафья. Договорились они с внучкой на рассвете Аську искать, бабушка ее у покоев ждать будет, сделают все, как надобно, а там им Борис сопровождение даст. Мало ли, кто Аксинью увел?

Не нужен им лишний шум. И так народу сплетничать о царской семье хватит на десять лет вперед.

* * *

Божедар вечером появился, улыбнулся широко.

— Не надумали сдаваться-то?

Магистр Колин откашлялся.

— Мы не понимаем, почему к нам так относятся, и мы требуем….