Следующий её вопрос выбил весь воздух из его лёгких.

– Ты ведь не сломаешь мне крылья, если я захочу от тебя улететь?

– Как такое тебе только в голову пришло? – воскликнул он, когда опомнился.

Она ответила – как. Отец сломал её родной матери крылья, чтобы привязать её к себе. У Минчжу накрыл рот пальцами и болезненно поморщился. Искалечить любимую – любимую ли? – женщину, только чтобы потешить собственное самолюбие… Да что он за зверь!

– Никогда, – твёрдо сказал У Минчжу. – Я никогда так не поступлю с тобой. И всё сделаю, чтобы ты не захотела от меня улетать. И никто ничего не сможет с этим поделать, потому что крылатая помолвка непреложна.

Видя недоумение на лице девушки, У Минчжу принялся объяснять, что подразумевается под крылатой помолвкой.

Птицы придают особое значение всему, что касается их крыльев. Оно и понятно: в крыльях жизнь птицы, её душа. Клятва крыльями считается нерушимой, поскольку подразумевает обещание, даваемое в незримом присутствии птичьих предков. А кто бы осмелился возразить птичьим предкам? При условии, что они услышали клятву и одобрили её.

– Но ведь никто не может подтвердить, что предки услышали, – заметила Цзинь Цинь, обдумав его слова. – Они же невидимые.

– Если предки услышали, они даруют красную связующую нить. Крылатая помолвка – это обещание хранить верность друг другу и не разлучаться никогда. Предназначенные друг другу связанные красной нитью птицы никогда не расстанутся, а если и расстанутся, то непременно встретятся вновь. Об этом-то ты слышала?

– А с чего ты решил, что мы предназначены друг другу?

У Минчжу поиграл бровями. Он ни на мгновение в этом не сомневался. Да и в её голосе было больше беспокойства, чем недоверия. Но она слишком не уверена в себе, потому и мысли не допускает, что у них может быть так – безоговорочно, не требуя каких-то объяснений или подтверждений. Оно просто есть. И будет. И пусть только посмеет не быть!

– Выпусти крылья и дай мне руки, – велел У Минчжу.

– Но мы же тогда и крыльями соприкоснёмся…

– В том-то и смысл.

Она осторожно вложила пальцы в его ладони. У Минчжу ласково, но крепко сжал их и легонько дотронулся до её крыльев своими. По его телу прокатилась горячая волна, каждое пёрышко, вплоть до последней пушинки, встопорщилось и отозвалось тихим звоном, точно его перья были сделаны из металла. У Минчжу прикрыл глаза, наслаждаясь внутренним теплом, и тихонько пропел древние клятвы на языке Юйминь, он не знал их до этого момента, они сами пришли в голову, нашёптанные голосом древней крови. Глаза его вспыхнули золотом.