Крик бился в ее груди. Он пронзил горло, словно осколки разбитого стекла, и громким эхом разнесся по комнате, возвращаясь обратно и болезненно звеня в ушах. Она не переставала кричать, глядя на своего самого давнего и дорогого друга, обезглавленного одним быстрым движением. Его тело обмякло, голова покатилась по полу. Фейт вырвало в тот момент, когда крик перешел в неистовые рыдания. Она хватала ртом воздух, не в силах отдышаться. Кровь растеклась вокруг нее, пропитывая колени и растопыренные ладони, прижатые к мрамору. Растекалась по расщелинам разбитого камня, и Фейт наблюдала, как лужа растекается на несколько рек жизни Джейкона.

Но на этом капитан не остановился. Он зашагал прямо по густой крови и снова занес меч, направляясь к Марлоу. Фейт закричала прежде, чем он приблизился к подруге. Горло разрывалось в агонии, как будто обезумевший зверь пытался вырваться наружу. Ей отчаянно хотелось зажмуриться, чтобы избежать еще одного ужасающего зрелища, но она не могла. Как бы она ни старалась, не могла отвести взгляд.

Она не могла спасти их, не могла сделать ничего, кроме как наблюдать, как они страдают от ее деяний. Они здесь из-за нее, из-за того, кем она являлась.

Меч капитана опустился на горло Марлоу…

Фейт вопила и рыдала без конца.

А потом все погрузилось во тьму.

Когда Фейт проснулась, то пожалела об этом.

Голова раскалывалась как никогда прежде, и было трудно привыкнуть к тусклому свету луны за окном. Она закашляла, чтобы прочистить горло, которое болезненно пересохло и охрипло. Было жутко холодно, и Фейт не чувствовала тяжести плаща, который использовала в качестве одеяла. Приоткрыв один глаз, она поняла, что находится в камере.

На мгновение она прижалась к земле, чтобы прийти в себя, и воспоминания нахлынули с мучительной ясностью. Она вскочила, несмотря на стреляющую боль в голове, от которой потемнело в глазах. Капитан, манипуляции сознанием, обезглавленные друзья…

Фейт упала на колени и согнулась пополам, пока мерзкие воспоминания прокручивались в голове, чувствуя позывы к рвоте. Ничего не вышло, но грудь пронзила душераздирающая боль, и она задрожала, прижавшись к ледяному камню. Все было так отчетливо, так реально, что она не ощущала разницы даже в собственном разуме.

Она громко рыдала, прислонившись к стене камеры и чувствуя себя совершенно потерянной, беззащитной и лишенной надежды. Она даже не знала, сколько дней прошло с момента кошмарной пытки.

Сквозь рыдания послышалось негромкое щебетание, и Фейт перестала плакать. В отчаянии она вскочила на ноги и развернулась лицом к проклятой птице. Игнорируя физическую боль и безумие, она пристально смотрела на нее, пока птица невинно глядела в ответ.