Глава 52

Я выхожу из общежития в тяжёлом пальто, плотно затянутом поверх крошечного платья. Холод пробирается под ткань, лаская голые ноги. Каждый шелест шёлка под ним напоминает мне, насколько мало на мне одежды. Насколько прозрачен был намёк в этих кусочках ткани, кружева и короткой записке.

Я оказываюсь в его гардеробной, тихо стучу в дверь спальни. В ответ — тишина. Приоткрыв её, я почти надеялась застать его врасплох, в процессе одевания. Но комната пуста. Приглашающе приоткрыта боковая дверь, и я прохожу в длинную гостиную, соединённую со столовой.

Каэлис завершает движение в тот момент, когда я вхожу, и заканчивает расставлять серебро, пока я закрываю за собой тяжёлую дверь. Щёлканье моих каблуков заполняет пространство, но тишина уже не кажется гнетущей. В нашей уединённости теперь есть привычное тепло — особенно здесь.

— Всё это ты сделал сам? — я подхожу к стулу напротив того места, где он накрыл себе. Впервые он не сидит во главе стола.

— Да.

— Ревина отдыхает сегодня?

— Я отпустил её. — Он подходит ближе и протягивает руки за моим пальто. — Надеюсь, под этим именно то, что я велел надеть.

— Если будешь слишком требовательным, я могу и не отдать, — я скрещиваю руки и приподнимаю брови.

Гулкое веселье прокатывается в его груди. От этого у меня сводит пальцы на ногах. Каэлис наклоняет голову чуть вперёд, тёмные пряди падают на глаза.

— Я принимаю вызов.

В горле пересохло, и становится только хуже, когда он стягивает тяжёлый бархат с моих плеч. Я острее ощущаю, что мы одни. Сквозь шёлк отчётливо проступают соски. Я намеренно не надела ничего под низ… и Каэлис явно даёт себе время насладиться этим видом.

— Нет света и тени, которые не подчёркивали бы твою красоту, — тихо шепчет он, отодвигая для меня стул. Я принимаю приглашение и опускаюсь, чувствуя, как спинка упирается в колени.

Каэлис сам разносит еду с блюд под серебряными куполами. Подозреваю, кухня в эту ночь всё же не отдыхает. Блюда, как всегда, вкусные, но я лишь ковыряю их. Моё внимание занято другим. Тем, как его пальцы обхватывают горлышко бутылки. Тем, как остры его глаза — даже когда улыбка бывает мягкой.

— Ты готова к Празднику Чаш? — спрашивает он.

— Думаю, да. Завтра вечером встречусь со своей командой, проверю, всё ли готово. — Сам праздник — уже послезавтра.

— Хорошо. — Мы делаем долгий глоток вина. Само упоминание предстоящего добавляет вес нашему молчанию.

— Клара… если что-то пойдёт не так на празднике…

— Не плачь по пустому гробу, — перебиваю я.